Аспирант резво взбегал, стараясь держаться рядом.
Были времена, когда Галя, плотно-фигуристая, резвая, без особого труда пробежала бы до конца всю лестницу. Было несколько лет назад время, когда она, «аппетитная», под семьдесят пять, натягивала на ладное тело чёрные велосипедки, эпатируя мужчин своими формами, и гоняла на двухколёсном «друге». Было недавно и то время, когда она, чувствуя необходимость в моционе, возвращалась домой пешком. Но теперь она отвыкла от физических усилий и пыталась заставить совершить подвиг свои почти уже шесть пудов.
После пяти маршей Истомина стала замедлять темп. Ещё через четыре запыхалась, уже не взбегала, а шла – пока ещё энергично – наверх. Но на очередной площадке, словно потеряв равновесие, покачнулась и остановилась, ухватившись рукой за перила.
Андрей обхватил её, удержал, притянул к себе – тяжёленькую фемину. Ощутил объёмы и податливость женского тела. «Мягкая вся… Ох, Галка-Галка», – подумал невольно, с мучительной сладостью.
Галина восстанавливала дыхание. Её смугловатое лицо стало почти красным. Теперь ей было не до сопротивления другу.
Красочный осенний день медленно поворачивался наливным яблоком на мировом дереве.
Некоторое время они стояли, прижавшись друг к другу, как в старые добрые времена. Ничего не говоря. Эта минута неожиданно «сломала» тонкий лёд, невидимую перегородку, мешавшую им до этого. Из пафосной оболочки вдруг проступила самая обычная, немного растерянная девушка, которой при всём статусе по-прежнему нужны была сила и поддержка партнёра.
Или показалось?
– Спасибо, без тебя я могла бы упасть, – лукавый голос, никакой беззащитности. Не специально ли изобразила готовность оступиться, чтобы проверить его реакцию?
Резковато заиграл вызов у неё в сумочке. Нырнула рукой, выловила последнюю модель Siemens’a
«Да, Сергей? Освободился? Подъезжай ко входу в центральный парк со стороны Ломоносовской. Я подойду минут через пятнадцать».
«Надо сейчас, потом будет поздно», – решился Андрей.
– Галка, – сказал он хрипловато – отпустив её из объятий, но продолжая держать за руки, – хотел тебе сказать… Давай сойдёмся, будем жить вместе, – дальше говорить вдруг стало легче, слова понеслись быстро, – вернусь сюда насовсем, мне есть, где жить. А если не захочешь, чтобы мы жили с родителями – снимем квартиру. Я говорил с одним завкафедрой в Современном Гуманитарном. Как только я получу степень – они меня возьмут. Со следующего семестра возьмут на работу. А до этого времени что-нибудь ещё найду… Поживём вместе, раньше же хотели… Если всё будет устраивать – …поженимся.
Истомина смотрела на него ласково, со странным выражением, значение которого он раньше угадал, чем понял.
– Андрюш, – начала она с паузами, – ты хороший, ты всегда был хорошим. Но понимаешь, мы не можем быть вместе.
Ещё до следующей фразы он уже знал, что ему придётся услышать.
– Я люблю одного человека. И хочу быть с ним.
Игравший всеми красками осени день лопнул как радужный мыльный пузырь, обрызгав лицо скользкими каплями.
– А он тебя… любит?
– Мы помолвлены. И скоро поженимся.
Он молчал, чувствуя нарастающий стук крови.
– Ты не расстраивайся. Всё у тебя будет хорошо. Ты же умный, талантливый. Ну зачем тебе Наупинск? Ты уже многого добился, а пойдёшь ещё дальше. Сейчас станешь кандидатом – и делай карьеру в Москве, пробивайся. У вас там в вузе такие девушки – красивые, умные…
– Мне нужна ты. Я только недавно понял, что все эти четыре года мне была нужна только ты. Зачем я тогда уехал?
– Зачем я тебе? Я взбалмошная, резкая, самолюбивая. Тебе покладистая девушка нужна.
– Откуда ты знаешь, кто мне нужен?!
– Ты мягкий, добрый. А меня надо держа-а-ать, не давать воли.
– Галя…
Обхватил, привлёк к себе, чуть не со стоном опустился перед ней на колени, обнимая милые полные ноги, прижимаясь к ним лицом…
– Андрей! – решительно освободилась, шагнула назад – Глууупый! Вставай! Что с тобой? – стала испуганно озираться, оглядываться, не видит ли кто, голос стал строже, – Держи себя в руках!
И чуть ласковее, – Ну, приходи в себя, приходи. Всё в порядке, всё хорошо. – Он поднялся, пошатываясь, закрыл горящее лицо руками, опустив голову.
Ещё с минуту она легко гладила его по волосам.
Наконец отнял руки от лица, распрямился.
– Я пойду. Но сначала тебя провожу.
– Хорошо.
Через десять минут он открыл перед ней дверцу бесшумно подъехавшего чёрного BMW, подал руку, помог своей (уже не своей!) девушке забраться внутрь. И – для уже устроившейся на заднем сиденье – выдавил прощальную улыбку и помахал рукой.