Стоило только открыть тяжёлые двери, как рыдание вырвалось из горла, я вошла внутрь и упала на колени, содрогаясь от тяжёлых рыданий. Я не виновата. Я не просила, меня насиловать, и всегда следовала правилам. Я боролась с тьмой, отвергла Лукьяна, и ради чего? Меня даже не видели! Будто меня для них вообще не существовало.
Я услышала, как заиграла музыка в честь Праздника, поэтому поднялась с пола и заставила себя подойти к гигантскому дивану, где свернулась в клубок. Этого не должно было случиться. Я стану самой старой не Вознесённой ведьмой в истории. И делать мне нечего. Не будет празднества, меня не научат, как и что делать, чтобы помочь ковену и Кендре, потому что её изолируют в аббатстве, и мне не разрешат участвовать в их уроках.
Это несправедливо. Кэссиди выбрали, чёрт возьми, и я не упустила самодовольный взгляд Хелен, когда проходила сквозь толпу, желая избежать взглядов людей, которые медленно понимали, что меня не выбрали. Я в полной заднице.
Я не стану ждать следующего Вознесения, чёрт с ним. Мне не нужна магия, чтобы помочь ковену. У меня есть ботаника, а значит, я должна вернуть магазин, потому что запасного плана на жизнь не было. Я могу выращивать растения, как никто другой, и был чертовски хороша в создании настоек и других смесей. Мама поможет, и я смогу жить в коттедже и зарабатывать деньги на жизнь. Я закрыла глаза, не обращая внимания на песнопения и смех, доносившиеся из церемониальных залов. Со мной всё будет в порядке. Я справлюсь. Просто должна, ведь я не слабачка.
Глава 31
Я в оцепенении двигалась по аббатству, ничего не видя и не слыша, а празднества продолжались без меня. Я прошлась по комнатам в поисках признаков жизни. Очевидно, все, кроме меня, Церемонии. Общая комната была пуста, когда я вошла в неё и схватила свою сумку, желая уйти, как можно дальше, когда вернутся взволнованные люди… особенно Кэссиди, с самодовольным выражением лица. Я вышла из комнаты, перекинув сумку через плечо, когда меня захлестнули душераздирающие эмоции. Мне казалось, что я живу в кошмарном сне и не могу проснуться. Я всерьёз не думала, что меня не выберут.
Это полный отстой; я первая в роду Фицджеральд, кого исключили на первом же Вознесении. Учитывая возраст, я должна быть фаворитом! Я застонала, когда снаружи аббатства началось пение, и сердце сжалось, ощутив волнение Кендры, когда они начали часть по выбору пары. Я проглотила боль и остановилась посреди комнаты, обдумывая варианты.
Странное жжение и покалывание, которые я чувствовала ранее во время церемонии, вернулись. Чёрт, заклинание снова набирало силу и мчалось по телу. Я двигалась, не зная, куда иду, пока не оказалась на стоянке аббатства и не поняла, что у меня нет машины; Лукьян привёз меня. Как будто сегодняшняя ночь и так уже недостаточно отстойна. Я уже собиралась вернуться в дом, когда заметила машину Кендры и рассмеялась.
Может, оставалась надежда, что вечер не испорчен. Я открыла дверь и опустила козырёк, запихивая сумку на пассажирское сиденье. Ключи упали в ладонь с приятным звоном. Кендра так предсказуема. Я подключила телефон к её магнитоле, нашла группу Deadman, выбрала песню «Hate My Life», затем выехала со стоянки на дорогу.
Я вернулась домой и поняла, что уже приняла решение, не думая о последствиях. Я собиралась в клуб Лукьяна, взять то, что хотела, независимо от того, согласится он или нет. Он мне многим обязан после всех грязных слов и медленного обольщения.
Я быстро приняла душ, помыв голову шампунем с плюмерией, а тело гелем для душа, который сделала в Пасифик-Сити, а затем уставилась на своё отражение. Мои глаза опухли от слёз, и я выглядела измученной. Я покачала головой и вошла в комнату, открыв шкаф, чтобы найти маленькое чёрное платье, которое купила три года назад, но никогда не имела смелости надеть. Оно сексуальное, короткое, и с парой туфель на каблуках точно будет кричать о том, что я хотела и в чём нуждалась. Ещё у платья глубокий V-образный вырез, который открывал декольте, и под него нельзя было надеть бюстгальтер. Я надела чёрные туфли на каблуках с ремешком на лодыжке, затем нанесла тонкий слой макияжа и немного вишнёво-красной помады, чтобы придать усталому виду жизнерадостный облик, и направилась к двери. Я не останавливалась, чтобы поразмышлять; думать сейчас больно, да и вообще, осмысление поступка переоценивалось.
Я остановилась, услышав, как зазвонил телефон, вытащила его из маленькой сумочки, которую держала, и посмотрела на имя и фотографию Кендры на экране. Сердце сжалось, и хотя я обрадовалась, что её выбрали, чувствовала пустоту и холод от осознания, что меня нет. Старейшины говорили, что у кого-то из нас больше силы, но это глупо. Следующее Вознесение произойдёт не раньше, чем через пять лет, и тогда я буду самой старой ведьмой, которую выбирали, если вообще выберут!