— Поместится, — ответил Лукьян с дерзкой улыбкой, переместился на кровать и резко толкнул меня вниз, лишь взглядом удерживая меня в лежачем положении. — Везде, — буркнул он, убедившись, что я поняла, о чём он.
— Уверен? — прошептала я, теряя браваду и чувствуя, как жар начинает закручиваться внутри меня, как вихрь. — Думаю, у нас могут возникнуть проблемы.
— Точно. Скажи, принимаешь ли ты противозачаточные? — продолжил он, раздвигая мои ноги, чтобы осмотреть насколько я стала для него влажной.
— Да, — прошептала я. — Я же сказал: никаких детей.
— Я также, кажется, помню, как ты сказала, чтобы я пошёл и заделал детей, — он ухмыльнулся, будто пошутил про себя, затем наклонился и поцеловал внутреннюю сторону одного и второго бедра.
— Никаких детей, — захныкала я, раздвигая ноги и чувствуя, как он улыбается. — А как насчёт болезней? — спросила я, надеясь, что это не испортит настрой, но этот мужчина управлял секс-клубом, и вопрос уместен.
Лукьян хрипло рассмеялся, и в глазах загорелись смешинки.
— Поверь, я не могу ни поймать, ни переносить заразу. Я защищён от венерических заболеваний; считай, что это сверхъестественный репеллент.
— Понятно, — ответила я, когда его губы снова коснулись моей плоти, заставляя забыть обо всём, кроме его действий.
— Хорошо, потому что я ничего не хочу между нами, когда сделаю тебя своей. — Он ущипнул меня за бедро, вырвав удивлённый вскрик. — Поиграй со своей плотью, Лена, скомандовал он, и, не раздумывая, я опустила руку, чтобы погладить себя там, где хотела его. Двигая пальцами, я посмотрела Лукьяну в глаза и заметила, как жар накапливался в полуночных глубинах. Он опустил руку на мою, прижимая к естеству, и я застонала. Лукьян посмотрел туда, где наши руки ласкали плоть, а затем перевёл взгляд на моё лицо. — Твою мать, женщина, не могу дождаться, чтобы трахнуть тебя.
— И не жди, — прошептала я и увидела, как он улыбнулся.
— Если татуированный мудак чувствовал то же, что и я при мысли о том, чтобы заполнить твою сладкую плоть, неудивительно, что он продержался не больше минуты. Мне действительно жаль этого придурка. Я почти уверен, что твоё тело соблазнило бы и святого стать грешником.
— Ты слишком много болтаешь, — ответила я, и он хмыкнул. Затем оттолкнул мою руку и вошёл пальцами глубоко внутрь, заполняя так, что я подумала, будто взорвусь.
— Используй их, мне нужно, чтобы ты была влажной и растянутой, чтобы я мог поместиться в тебе, — приказал он и придвинулся, проникая пальцами глубже, рассчитанное движение, которое должно было заставить меня лучше их чувствовать. — Двигай бёдрами, трахай себя моими пальцами, Лена, покажи, что ты планируешь сделать с моим членом. — Он следил взглядом за тем, что я делала, и я послушалась его приказа, но закричала, когда он вытащил пальцы, прежде чем толкнуть их обратно сильнее. Мышцы, о которых я даже не подозревала, горели от его вторжения.
Он поцеловал меня, а затем прикусил нижнюю губу. Боль пронзила меня, направляясь прямо туда, где двигались его пальцы. Лукьян отпустил губу, но вновь прикусил, и я в лихорадочной спешке начала насаживаться на его фаланги. — Вот так, девочка. Кончи для меня, Лена, покажи, как сильно хочешь, чтобы я тебя трахнул, — подбодрил он и опустил голову, чтобы прикусить мой сосок, посасывая сморщенную плоть.
Я взорвалась, выгибая спину над кроватью, шепча проклятия, когда тело разбилось вдребезги, а он продолжал двигать рукой, большим пальцем лаская клитор.
— Чёрт возьми, ты такая тугая и такая жадная, — протянул он, продолжая трахать пальцами, чтобы продлить оргазм, пока я не задрожала и не выкрикнула его имя.
В тот момент, когда дрожь утихла, я ожидала, что он окажется сверху, но с Лукьяном всё не так просто. Он улыбнулся, наблюдая, как я фокусирую взгляд и шепчу его имя.
— Готова к уроку, какой я на самом деле больной, извращённый урод, крошка? — прорычал он с ухмылкой, от которой у меня по спине побежали мурашки.
Я кивнула, наблюдая, как он двинулся вверх по кровати, пока его член не оказался близко к моим губам, и остановился. Затем прижал головку к моему рту, заставляя взять его под испытующим взглядом Лукьяна. В момент, когда я вобрала его внутрь, напрягая челюсть, он мягко сдавил мне горло и вышел. Лукьян посмотрел мне в глаза, и я поняла, что так он судит, смогу ли я справиться с тем, что он собирался делать. Когда я не отстранилась, он стал грубее, сильнее надавливая и входя мне в рот. Я застонала и попыталась открыть рот шире, но было больно, толстый член слишком сильно давил на горло. Оно горела, и мне не хватало воздуха, и мы оба это знали. Вместо того чтобы отодвинуться, он толкнулся дальше. Я не могла дышать. Моя жизнь находилась в руках Лукьяна. Он прищурился на меня, наслаждаясь моментом, и я поняла, насколько попала, если он решит увеличить давление. Он толкнулся глубже, и напряг руку. Я поднесла свои руки к его, и его хватка усилилась, пока я не подумала, что моя шея сломается. Тогда я опустила руку на лоно, что привлекло его внимание. Он ослабил давление и вышел настолько, что я смогла сделать вдох. Лукьян посмотрел мне в глаза и стал ждать, вот только чего я не представляла.