— Что исправить? — спросила я, вытирая руки о платье, когда она сделала то же самое.
— То, что ты сделала, — рассеянно прошептала она. — Мы сделали.
— Сделали что? — спросила я, гадая, откуда, чёрт возьми, она сбежала. Насколько я знала, в районе не было психушек. — В твоих словах нет смысла.
— Произнеси слова! закричала она, и её глаза наполнились кровью, несколько кровавых слёз скатились по щекам.
— Это неправильно, — пробормотала я, наблюдая, как она тряхнула головой, возвращая ясность ума.
— Сними проклятие, которое притязает на разум, убери его из этого мира и времени. Скинь цепи, которые не позволяют мне видеть сквозь пространство и время. Услышь мой зов здесь и сейчас, сними проклятие, которое держит меня связанной. Дай мне посмотреть, что он стёр, верни мне разум в это время и в этом месте.
Я посмотрела на неё, и её глаза снова наполнились кровью и почернели. Я сделала шаг назад, но тут она оказалась рядом, впиваясь ногтями в мою плоть. Она закричала, чтобы я повторила слова. Было больно, и её отчаяние вывело меня из оцепенения.
— Отпусти! — закричала я и оттолкнула её.
— Послушай её, — сказала другая женщина, и поле наполнилось женщинами. Все они говорили одновременно, и я заткнула уши, когда их голоса болезненно атаковали меня.
— Послушай её или раздели нашу судьбу, — шептали они, от чего у меня в ушах словно скребли ногтями по доске. — Ты должна помнить, должна освободить нас! Он придёт за тобой, он близко. Разве ты не чувствуешь? Смерть, которую он несёт? — воскликнули они в унисон, и у них тоже потекла кровь из глаз. — Найди гримуары и сними проклятие, ты должна! Только так мы сможем выдохнуть.
Они начали петь, в то время как все больше и больше людей прибывали на поле, каждый присоединялся к пению. Все они были мертвы. Я огляделась, заметив синеву губ и чёрные вены, которые вздымались и расходились, как кружевная паутина, сквозь тонкую фарфоровую кожу. Поначалу они не выглядели мёртвыми, но с каждым произнесённым словом всё больше походили на разлагающиеся трупы.
— Скажи его! У нас мало времени, — сказала первая, с ужасом глядя на меня. — У нас хватит сил только на это, ты должна! Если проиграешь, всё будет потеряно.
— Хорошо, — прошептала я в ужасе, наблюдая, как одна из женщин упала на землю, и там, где она упала, не осталось ничего, кроме пыли.
— Сними проклятие, которое притязает на разум; убери его. Открой мой разум от цепей, которые не позволяют видеть сквозь пространство и… время. Услышь мой зов здесь и сейчас, убери проклятие, которое держит меня связанной. Дай мне увидеть, что он стёр, верни мне мой разум в это время и место…
Они все пели, и я почувствовала, как магия заклинания работает внутри меня. Жар и боль пронзили, заставляя опуститься на колени. Я закашлялась кровью и с каждым словом начинала распадаться вместе с ними. Я закричала, оглядываясь вокруг, и дым от горящей деревни продолжал подниматься к небу; я чувствовала резкий запах трав, которые, была уверена, запрещены ковеном.
— Прекрати, прекрати! — кричала я, когда руки коснулись меня, посылая воспоминания в разум. — Нет! Я не хочу! — Я всхлипывала, когда один за другим резали меня ногтями и острыми костями. Их кожа разлагалась, когда они прикасались ко мне.
— Ты должна найти гримуары. Они содержат ключи к тому, что он сделал, и как снять проклятие, милое дитя. Ты боишься нас, но мы — часть тебя, — сказала первая женщина, глаза которой теперь были чисты от крови. — Ты — наша последняя надежда, всё закончиться на тебе
— Что именно? — спросила я, чувствуя, как кости царапают плоть.
— Проснись, Лена, — тихо сказала она, касаясь руками моего лица. Я оттолкнула её и бросилась бежать. Повсюду был пепел. Небо было затянуто дымом, и мои босые ноги скользили по грязи и пеплу, пока я бежала от женщины, которая, казалось, преследовала меня. Как будто она из фильма ужасов.
— Лена! крикнула она.
— Магдалена, проснись!
Я села в постели. Тело было покрыто потом, а глаза влажные от слёз. Я огляделась, натыкаясь на глаза матери, когда она успокаивающе коснулась моей щеки.
— Лена, — прошептала она, прижимая меня к себе.
— Мама, что ты здесь делаешь? — прошептала я, вытирая глаза.
— Я покинула ковен, — призналась она. — Если они не примут тебя, то я не приму их. Бабушка тоже здесь, — ответила она, убирая волосы с моего лица. — Я тебя не бросала. Мне нужно было остаться и убедиться, что Хелен не удастся лишить тебя силы.
— Она действительно может это сделать? — спросила я, стряхивая с себя кошмар.
— При поддержке ковена это возможно, но Табита выступила против неё и поставила её на место, — сказала бабушка, входя в комнату, с круглыми от шока глазами. Она подняла большой палец, указав им через плечо на фасад дома. — Похоже, ты привлекла фейри, и они поселились у нас во дворе.