— Я уже не раз говорила, что не пойду. Мне не нужно присутствовать, чтобы являть собой пример того, что может произойти, если где-то ошибиться. Тем более, мне хотелось побыть в одиночестве, поэтому я занялась садоводством.
— Есть ситуация, — тихо заметил он. — Вскрылись кое-какие факты, и тебе не следует сейчас оставаться одной.
— Демоны придут за мной? — Я нервно рассмеялась. Взгляд Лукьяна стал жёстче, и он отодвинул в сторону кучу одежды, которую я кинула на диван, чтобы сложить, но так этим и не занялась, потому что была слишком занята воображением мира, где существовали демоны, которые охотились на ведьм. Ведь моя жизнь была недостаточно сложной.
— Сегодня ночью проведут Вознесение, — сказал он, садясь и поворачиваясь ко мне.
— И что? — спросила я, встретившись с ним взглядом. Я точно знала, что он имел в виду; я туда не пойду. После Праздника урожая шёл период тишины, чтобы посмотреть, произошло ли зачатие. Можно либо продолжать трахаться с одним и тем же парнем, либо обходиться без секса, пока не будешь уверена, что ждёшь ребёнка. Так отмечают, какие родословные успешно будут продолжены.
— Магдалена, — тихо сказал он, прищурившись и обдумывая следующие слова. — Мне нужно знать, почему демоны выбрали именно тебя. Ты представляешь, почему они хотели напасть на тебя?
Это сбило меня с толку. Мистер Всезнайка спрашивал меня? Я рассмеялась и покачала головой. Мне тоже хотелось знать ответ на этот вопрос.
— Может, потому, что моя семья идёт от первоначальных кровей, или, может быть, ему понравился мой наряд; откуда мне знать? — спросила я дрожащими губами. Я думала, что виновата тёмная магия, но нет; это чёртов демон. С другой стороны, Табита упоминала, что демонов привлекает тьма.
— Это не шутка, — прорычал он.
— Думаешь, я не в курсе? Я была… он сделал это со мной, а не с тобой. Я точно знаю, насколько всё серьёзно.
— Хорошо. С тобой всё будет в порядке, я позабочусь об этом, — твёрдо заявил он, и что-то мелькнуло у него в глазах. Лукьян откинулся на спинку дивана и повернулся к телевизору, затем скрестил руки на груди и закрыл глаза.
— Я сама о себе могу позаботиться, — прошептала я, ненавидя себя за то, что он спас меня от огня и помог стоять на слабых ногах, чтобы вернуться в дом после нападения. Это становилось привычкой; я начинала чувствовать себя принцессой, и мне это не нравилось.
— Конечно, можешь. — Я не была уверена, издевается он надо мной или нет. — Но от меня спастись не сможешь, — ответил он, и медленно окинул меня горящим взглядом.
— Зачем мне спасаться от тебя? — спросила я тихо, опустив взор на его сексуальные губы, и рассеянно прикусила нижнюю губу. Он не целовал и не прикасался ко мне целую неделю, и я скучала. Я была рада, что он дал мне время убедиться, что я в порядке, но я не хотела этого. Я хотела его.
Он беззвучно рассмеялся, и у меня по спине пробежал холодок. Он медленно потянулся к моей кофточке, и резко распахнул её, сорвав мягкий вздох с моих губ.
— Какого чёрта? — спросила я, пытаясь сесть, но он оттолкнул меня назад, дерзко усмехнувшись с жаром в глазах.
— Я же говорил, что возьму тебя, Лена, — хрипло произнёс он и опустил голову, чтобы поцеловать моё плечо, отчего меня бросило в жар, и в животе разгорелся пожар.
— Лукьян, Вознесение сегодня вечером, — ответила я, задыхаясь, и тонко напомнила ему, почему это плохая идея.
— Да, — продолжил он, скользнув пальцами под мягкий материал, чтобы ущипнуть сосок. Лукьян внимательно следили за моей реакцией на его прикосновение. Я знала, что он проверяет меня, видя, насколько сильно я пострадала от нападения. — На самом деле, мне жаль того хрена, который окажется в паре с тобой, — прорычал он.
— Это просто идиотские слова. Я не настолько плоха, — резко ответила я, моя гордость уже была задета, но услышав это, я почувствовала, как гнев пульсирует в моём и без того пульсирующем теле. Почти никто не смотрел на меня сексуально с момента нападения, и это ранило. Я чувствовала себя потускневшей игрушкой, которая никому не нужна, потому что она не новая и не блестящая.
— Потому что он никогда не получит тебя, — мягко пояснил Лукьян, сильнее сжимая мой сосок, и я ахнула. — Не полностью; ты можешь трахнуться с ним, но будешь думать обо мне, желая, чтобы я был между этих сексуальных бёдер. Когда ты кончишь, ты увидишь не его лицо, а моё.
— И почему это? — потребовал я ответа.
— Потому что ты моя, Лена. Мы оба это знаем. Тебе нужен не другой мужчина, а я.