— Да. Вот сама увидишь. Тебе лучше меня бояться, чем букашек каких-то.
— Тебя я не боюсь. Сам же сказал, тебя там знают… Овода и то страшнее.
…
В поезде мы садимся у окошка, так что получаем доступ к старенькой занавеске. Солнце заливает другую сторону вагона, ветерок задувает в форточки, задавая многообещающий тон поездке домой. Мы выезжаем со станции более увлечёнными пейзажами, чем разговорами.
Постепенно начинаю рассказывать о тех местах, что мы проезжаем. Поток моих историй не заканчивается, почти каждая заинтересовывает Лету, смешит её, вызывает ироничные комментарии — у неё чудесное чувство юмора. А во взгляде постоянно мелькает тепло и внимание к чему-то помимо самой истории. Выехав из Москвы, мы успокаиваемся и затихаем. Я обнимаю её за плечо, чтобы, пока дремлю, чувствовать её рядом.
…
Мы проезжаем так довольно долго, прикрыв глаза и отдыхая.
— Знаешь, если бы мы остались подростками, то не избежали бы колючих разговоров, которые не привели бы ни к чему, кроме плохого настроения и боли в груди, — отрешённо говорит Лета, вглядываясь в свободный горизонт. — Спасибо, что ты просто обнимаешь и даёшь подумать, не задаёшь глупые вопросы типа «почему я так быстро поехала с тобой в деревню»…
Её вишнёвые губы легко поддаются поцелую и ласково затягивают в чудесный мир без сомнений и недомолвок.
Комментарий к Бирюза и вишня
Впереди Финал!
========== Лёня и Боря ==========
Комментарий к Лёня и Боря
Эта глава предполагалась как первая половина Финала, но он выходит слишком большим (около 12 страниц) для данного формата, поэтому разделяю!
Следующая глава - заключительная!
Лета пытается отдышаться, оставаясь всё так же близко: — Я уж думала, до самой деревни ждать, пока ты решишься.
— Не хочу по-другому. И не важно, что было с нами до этого, важно, к чему это привело: к тому, что мы едем в посёлок пить вкусную ряженку, гулять и смотреть мультики.
— Хочу ещё… — рычит девушка, хватая меня за воротник и возвращая долг.
Она классно целуется, поэтому я не перехватываю инициативу — лишь не позволяю забраться мне на колени. Хорошо, что скамья напротив свободна, и у нас есть время расслабиться и насладиться кисловато-сладкими трепетными летними касаниями.
Вскоре довольная Лета усаживается рядом и кладёт голову мне на плечо.
Она закрывает глаза, дышит ровно и глубоко — очень кстати в окно залетает свежий и расслабляющий лесной воздух.
…
Мы совершаем остановку за остановкой, и после одной из них в вагон заходят двое молодых ребят с гитарами наперевес.
— Сейчас будет музыка, — шепчу я Лете на ухо, так и не уснувшей, а почти беспрестанно глядевшей в окно.
— Хочешь послушать?
— Вдруг будет неплохо?
— Что-то слабо верится… Парни? Молодые? — спрашивает коротышка — она сидит близко к окну и не может как следует рассмотреть вошедших из-за высокой спинки скамьи.
— Два парня чуть моложе нас, — шепчу я в ответ. — Может, ровесники.
— Доброго пути, граждане! Долгая дорога может заставить заскучать, поэтому сейчас мы постараемся немного поднять вам настроение и исполним… акустическую версию одной очень знаменитой песни. Песни, которая много старше нас самих.
Вагон абсолютно никак не реагирует на появление или слова музыкантов, но Лета всё же просит поменяться местами. Она выглядывает в проход, чтобы рассмотреть исполнителей.
— Они ловко обращаются с гитарами, да и инструменты хорошо выглядят.
— Да. Ощущение, что я их где-то видел.
— У меня тоже, если честно.
Парень, который представлял дуэт, выходит немного вперёд и, наверное, должен задать темп игры, а второй - исполнить поддерживающую партию. В руках обоих акустические гитары, тем более нам интересно узнать, что же они собираются играть.
Проверив настройку гитар парой аккордов, ребята кивают и начинают плавную игру, тут же заставив Лету вздрогнуть и трепетно вздохнуть.
— Кончится лето, — шепчет она.
— Я тоже узнал.
Лета на мгновение закрывает лицо руками, пытаясь скрыть неожиданный всплеск эмоций. Она вздыхает, плотно хватается за сидение и концентрируется на красивой музыке: блестят её голубые глаза, белеют от напряжения костяшки пальцев, на лице грустная улыбка.
Композиция — кавер оригинальной песни знаменитой группы «Кино». Кроме двух гитар при его исполнении ничего не было задействовано.
Щуплый, косматый гитарист в темно-синей толстовке, джинсах и потертых кроссовках похож на «вечного студента». Худые пальцы будто помогают ему играть невероятно чисто и ловко.
Из-за короткого чуба его смугловатого товарища, я невольно вспоминаю о «Тихом Доне». Он мускулистый, одет в футболку, шорты и кеды. Именно этот «басист» больше напоминает того, кто играет песни у костра в каком-нибудь уютной походе, но отчего-то ведёт себя скромнее. Он с удовольствием уходит в тень, почти не двигается, задавая ритм прекрасной игре товарища.
Щуплый фронт-мен казался немного нервозным, пока готовился играть, но стоило ему опустить пальцы на струны, как поза его стала уверенной, харизматичной, но при этом спокойной и идеально подходящей темпу и настроению кавера. Он отлично передаёт тоску и надежду, окутывающую исчезновение чего-то старого, жизненно важного.
Раньше Лета не была такой эмоциональной, но сейчас именно из-за этих всплесков влюбляюсь только сильнее… Какие необычные обстоятельство побуждают её показать себя настоящую, чувственную и бесстрашную, полную надежд и жизни… Девушка даже не смотрит на музыкантов — она роняет слёзы с ресниц прямо на брюки, изредка хлюпает носом и улыбается, едва сдерживая смех.
Как же повезло, что никто не обращает на нас внимания и позволяют Лете почувствовать свободу - едва дыша, нагло впитываю её облик в каждом проявлении.
…
Когда музыканты проходят мимо нас, я протягиваю им пятитысячную купюру, что вкупе с благодарным и немного восхищённым взглядом Виолетты резко останавливает их.
— Спасибо за отличную игру и за подаренные эмоции, ребят, — говорю я.
Парни, собрав за весь вагон на порядок меньше, были очень удивлены и смущены.
— Спасибо… Нам ещё… никогда не были так рады, — скованно махнув рукой, говорит косматый и неловко поправляет волосы.
— Как вас зовут? — спрашивает Лета, сияя улыбкой.
— Меня Лёня.
— А меня Борис, — улыбается загорелый парень — косматый как-то неловко, с досадой дёргается, словно не решившись обернуться.
— Но если по-простому, то Лёня и Боря, — усмехается загорелый.
— Это ваш кавер?
— Не совсем, — выпаливает Лёня и пару секунд подбирает слова, негромко щёлкая пальцами. — Мы слышали очень похожее когда-то в универе. Мы на первом курсе ещё учились и однажды у местных ребят этот кавер услышали.
— Не помните, кто играл? — прищуривается Лета.
— Ю. Вроде у него такая фамилия, — вспоминает Боря.
— Его тоже Боря зовут.
— А ты его знаешь? — удивляется Лёня.
— Да. Мы вместе играли «Кино», да и не только, когда компанией собирались. Я на барабанах играла. Ребята поднатаскали.
— Охренеть… — выпадают ребята почти хором.
— Что такое, я не понимаю? — спрашиваю я у всех троих.
— Э-э-эм, — протягивает Лёня, улыбается и изображает барабанщика: — Это же ты тогда… отжигала на ударных, когда вы на концерте играли «Перемен». Со скрипкой ещё… А мы… Так и не узнали, кто для нас играл.