— Давай я тебя тогда до сестры провожу? — догадываюсь я до самого простого.
— До дома???
— Если позволишь, — кивнул я.
— Ой, ну давай, — смущается Лета уже второй раз за утро — она непроизвольно закрывает лицо руками, безуспешно скрывая широкую улыбку и яркий румянец. — Вообще мы вместе с Катей квартиру снимаем, так что еду к себе домой.
— Тем более! — вдохновляюсь я её сиянием.
…
На улице палит солнце, растворяя в воздухе вчерашнюю влагу. Душно настолько, что та ветровка, которую я прихватил для девушки, оказывается никому не нужной.
В метро мы обсуждаем всякую всячину, обходясь без музыки в ушах. Сегодня поезда куда резвее, поэтому иногда наш состав особенно мерзко скрежещет о рельсы.
— Мерзость, — забавно морщится она, сдабривая слова выразительной гримасой.
— К этому звуку не привыкнуть, пока не оглохнешь.
…
Она не соврала, сказав о том, что живёт недалеко: всего двадцать минут на метро. Поднявшись на улицу, мы проходим по оживлённой улице прямо до полицейского участка и сворачиваем перед ним налево, во двор широкой многоэтажки.
— Нам не в этот дом, а в тот беленький, впереди, — Лета показывает рукой на четырёхэтажный дом, скрытый деревьями.
Чтобы подойти к нему, нужно сделать небольшой зигзаг по узкому дворовому проезду, заставленный машинами жителей многоэтажки. Подъезд к маленькому дому оформлен гораздо симпатичнее. Перед высокими железными воротами есть разметка на полтора десятка автомобилей, а внутри ещё около сорока мест. Ворота и забор, неприступно опоясывающий весь двор, выкрашены в коричнево-баклажанный цвет.
Войдя во двор можно спокойно рассмотреть, что высажено заботливыми жильцами. Справа за воротами довольно плотно стоят высокие кустарники и деревья: снежноягодник, жасмин, клён, берёзы. Слева растут неброские цветы, за ними — клёны и рябины, чуть поодаль — пушистые голубые ели, туя и заросли снежноягодника, ломящиеся от урожая. У самого дома высажены разнообразные цветы, розовые кусты, высокие и низкие, кустики голубых ягод. По стенам пары подъездов до самой крыши вьётся виноград, за которым даже не видно некоторых окон. В этом густом ковре спрятались гнёзда птиц, по пению похожих на воробьёв и стрижей.
— Очень красивый двор. Так тихо и столько всего посажено, — восхищённо вздыхаю я, фотографируя всё подряд.
— Купить тут квартиру просто нереально. Но из-за того, что это далеко от центра, аренда не очень большая.
— Сколько?
— Сорок тысяч.
— Нехило.
— Зато район хороший. Рядом школы, детские сады, аж две штуки, парки, а рядом река… Да и сам знаешь, какие там территории зелёные.
— Согласен. Хорошо, что вы теперь не студентки, — улыбаюсь я, помня, что говорила она про сестру: окончила бакалавриат и уже почти год работает hr-ом.
— Да. Но ты прав в том плане, что пора искать своё собственное жилье, а то на аренду треть моих доходов уходит.
Очень кстати я вспоминаю: Катя в детстве была гиперактивной — пока Лета отвечает, её сестра выбегает из подъезда с пугающе радостными воплями.
— Лё-о-оша-а-а! — сверкает она искренним детским счастьем.
— Ох! — вздыхаю я от силы столкновения и силы объятий. — Как ты выросла.
— Я высокая, да, — засмеялась девушка, стискивая меня всё импульсивнее.
— Эта лосиха выше меня стала.
— Как вы похожи, всё-таки. Фигура, волосы, особенно глаза и губы, — говорю я, сравнивая сестёр быстрым взглядом.
— Кстати о фигуре! Как тебе наша котлетка? — подначивает Катя, тыча локтем мне в бок. — Надеюсь, ты её хорошо прожарил? А?
— Да вот видишь, еле на ногах стоит, — усмехаюсь я, глядя, как Лета раскрывает рот и краснеет, готовясь яростно возмущаться.
— Нахалы! Этой шутке уже восемь лет, — надувает губы девушка.
— Кстати, вас я заметила так заметила! Стоят такие перед подъездом, будто со школьной дискотеки вернулись.
— На машине времени, — смеюсь я.
— Лета ещё так переминается на каблучках, локоны на пальцах крутит. Ну я и слетела вниз в чём была. Почему ты меня не предупредила, что придешь с Лёшей?! Я бы хоть прибралась и накрасилась!
— Ты и так красавица. А убираться не надо, — отвечаю я.
— Почему? — удивилась Катя.
— Потому что я пришёл проводить Лету до дома. А раз ты тут, то я точно уверен, что с ней всё будет хорошо.
— Ладно тебе, конечно будет. Тем более с тобой рядом! Ты бы видел, как эта плакса мучилась и ревела, когда её предыдущие парни бросали. Просто каждый год! — говорит Катя с каким-то странным выражением — Лета вздрагивает, словно ошпаренная, её глаза начинают блестеть, она ловит ртом воздух, но у неё никак не получается что-либо сказать.
— Сейчас она таким бодрячком. Будто её парень снова ты…
— Катя! — я хватаю её за плечо, пытаясь остановить непонятные откровения.
— Что?!
— Будь тише и следи за языком. Держи себя в руках, — говорю я, обнимая Лету. — Вам необходимо успокоиться и спокойно поговорить, как сестра с сестрой. Без меня.
— Спасибо, Лёш, — кивает Лета после нескольких глубоких вдохов через силу.
— Хорошо, — вслед за сестрой выдохнула Катя и спросила спокойным тоном: — Почему так вышло, что вы встретились?
— Лета сама всё расскажет, когда вы поднимитесь домой и выпьете чаю.
— Уууух! — обижается девушка, надувая щёки. — Первый парень, который мне отказал. Да ещё так уверенно!
— Почему ты так на меня смотришь?
— Ты что, правда не поддался на мой шарм? — спрашивает меня Катя.
— Да. У меня иммунитет благодаря твоей сестре, — улыбаюсь я.
— Не поняла, — синхронно удивились девушки, младшая с возмущением, старшая с откровенным непониманием.
— Она тоже пыталась заговорить тебя?
— Ничего не заговаривала я. Я вела себя более чем прилично. До утра, — смущается Лета, придя в себя после слов Кати.
— Немного пыталась, да и не так откровенно. Она это умеет лучше тебя.
— Ты прав, — снова вздыхает девушка, словно спуская пар. — Хорошо. Но расскажите мне хоть про ту фотку. Сказать, что я охренела, это ничего не сказать!
— Я хотела похвастаться вечером в такой компании. И ничуть не жалею.
— Но мои подружки теперь мучают меня вопросами, встречаетесь ли вы?! Они-то не в курсе про тебя, и про Лёшу тем более. А наши школьные друзья вообще с ума сошли! Именно они вспомнили шутку про котлету, кстати!
— Какого?! — надувшись, возмущается Лета и краснеет словно помидор — видимо, она чётко понимает, о каких друзьях речь, хотя я не припоминаю, чьё мнение (из числа общих знакомых) реально могло бы что-то значить.
— Ты разве не этого добивалась своей фоткой? — приподнимает бровь Катя.
— Нет. Я просто хвасталась. Да, это подростковый порыв, но вот мне захотелось сделать кадр на память, и я его сделала. Да и пофигу мне, кто там что думает! А жаренная я или нет — это наше с Лёшей дело.
— В любом случае, соглашусь, — киваю я Лете.
— Так жаренная или нет?!
— Нет! — восклицаем мы хором.
— Хорошо. Я рада, что моя сестра — приличная женщина, и у неё есть такая жилетка с крепкими нервами, как ты, Лёш. Спасибо, что пригрел нашу зайку.
— То есть до сих пор ты в этом сомневалась? — не понимая её мотивацию, спрашиваю я.