Вначале она жила тайной надеждой, что он бросится к ней сразу, как только освободится из Ньюгейтской тюрьмы, как благодарный принц, приходящий за своей невестой. Но после первых трех недель надежда медленно таяла, появился страх. И этот страх с каждым днем продолжал все нарастать, когда и из Лондона не было писем. Стало ясно, что даже Эйта оставила надежду, не могла писать о счастливых моментах жизни, поэтому не писала вовсе. Потом главным стало терпение, с которым Грейс переживала сокрушительную действительность. И все же уверенность в своих силах поселила в ее сердце теплый свет гордости. И Лара раздувала это пламя.
Неожиданно Грейс почувствовала, как большие руки Майкла обхватили ее талию и тянут ее к нему на колени.
— Твоя рука… — прошептала она.
— С ней все в порядке… Во всяком случае, пока она держит тебя.
Грейс прикусила щеку изнутри, чтобы сдержать крик от ощущения его объятий, тепло которых буквально обволакивало ее.
— Давай я поищу для тебя чистую повязку. Или ты предпочитаешь компресс?
— По-прежнему, как я вижу, задаешь не правильные вопросы, — пробормотал ей на ухо Майкл. — Разве ты не собираешься спросить, зачем я здесь?
— Милорд, я думала… — Грейс сглотнула комок в горле и попыталась отстраниться от него.
— Стараешься помучить меня, Грейс? Потому что если ты не прекратишь обращаться ко мне «милорд», «сэр» или «лорд Уоллес», или как еще ты там придумаешь, мое сердце никогда не поправится.
— А как ты предлагаешь обращаться к тебе?
— «Майкл». А тебе сказать, как бы мне хотелось обращаться к тебе?
Грейс качнула головой, чувствуя, как перехватило горло.
— «Леди Уоллес» или еще более интимно, — прошептал Майкл, — «миссис де Пейстер». Да… — он уткнулся носом в ее шею, и Грейс ощутила дрожь в позвоночнике, — любое из этих имен подойдет, как думаешь?
— Но… — От смущения у Грейс закружилась голова.
— Ничего хорошего от предложения, которое начинается со слова «но», ждать не приходится. Начни, пожалуйста, сначала.
— Майкл, я правда считаю…
— Скажи еще раз… Самое начало.
— Майкл…
— Да. Я мечтал о тебе, снова и снова шептал твое имя, совсем как ты в тот вечер, когда мы виделись в последний раз. И только это помогло мне не сойти с ума за те четыре дня, которые я провел в Ньюгейтской тюрьме.
— Четыре дня? Но Куин обещал…
— И он передал все. Но я не ушел, пока не добился освобождения своего маленького друга. Это потребовало некоторых усилий, но твои бывшие женихи были очень услужливыми. Один любезнее другого. О Господи, Грейс… Я должен тебя поцеловать. Прости, больше ждать я не могу.
— Майкл… — Грейс пыталась вырваться, — подожди.
Майкл вздохнул и уставился на удлиняющиеся тени на кухне.
— Грейс, я боролся, прежде чем уехать из Лондона. Боролся между желанием отправиться за тобой и необходимостью остаться там, чтобы защитить этот проклятый титул Уоллеса, землю и причитающиеся деньги. И знаешь почему? — Майкл сам ответил: — Чтобы стать более достойным твоего внимания. Но, в конце концов, я не мог ждать. И поэтому я потратил один день, чтобы сделать то, что я должен был сделать, и сразу поехал искать тебя. Кстати, если ты когда-нибудь опять задумаешь уехать, никому не сказав, где точно тебя можно найти, мне придется сделать срэбу… Эта ужасная скандинавская охота к перемене мест должна быть обуздана, говорю тебе.
— Но кое-кому я сказала. Мистер Уильямсон точно знал, где я. Хотя я не знала, что в этом графстве есть шесть домов с названием Айви-Коттедж. Возможно, поэтому я не получила ни одного письма, — сглотнула Грейс. — А что за дело ты должен был сделать?
— Я отказываюсь говорить тебе, пока ты не дашь мне свой ответ.
— Но на какой вопрос?
— В имении мистера Брауна в Шотландии я обнаружил ожидавшее меня там письмо, — сурово взглянул на нее Майкл. — Хелстон с Элсмиром сообщили мне, что палата лордов действительно положительно отнеслась к запросу о возвращении жалованных грамот и всех земель Уоллеса, хотя должен предупредить тебя, Грейс, что на деле в сундуках пусто, если бы не часть скудной ренты, которую попечители каждый год собирали с арендаторов. Поместье — в руинах, и скорее всего оно останется таким навсегда. Но, по крайней мере, я могу предложить тебе себя в качестве джентльмена, который больше не скрывается от правосудия. И еще у меня есть Бринлоу.
— Так о чем ты меня просишь?
— Я прошу тебя выйти за меня замуж, хотя я и недостоин такой, как ты, добропорядочной и чистой.
— Ох, Майкл… — Грейс разразилась слезами.
— Это «да», любовь моя, или «нет»?
— Я понимаю, почему ты делаешь мне это предложение. Ты чувствуешь себя морально обязанным просить моей руки. Только понимаешь, все обстоит на самом деле так, как я сказала всем перед отъездом, Я благодарна за то, что случилось. Я счастлива здесь с Ларой. Ты знаешь, что я отправилась в сиротский приют перед отъездом и спросила девочку, не хочет ли она уехать и жить вместе со мной, несмотря на мой стесненные обстоятельства.
— Миссис Кейн сообщила мне об этом.
— Ну вот, и тебе не стоит волноваться за меня. Я буду замечательно жить здесь со своим маленьким ангелом. А когда срок аренды закончится, я могу ее продлить, либо мы с Ларой вполне комфортно будет жить на острове Мэн. Посмотрим.
— Грейс, — Майкл пристально посмотрел на нее, — ты не могла бы пройти со мной на минутку? Доверься мне.
Она кивнула и встала. Майкл подставил ей локоть, и она осторожно взяла его под руку, ее обветренные пальцы коснулись тыльной стороны его руки. Майкл повел ее из дома к тенистым деревьям.
— Кто это? — спросила Грейс, глядя в сторону Джеймса и двух лошадей у реки.
— Просто достойный мальчишка. Большую часть жизни он искал что-то, а правильнее — кого-то. Я пригласил его поехать со мной, когда покидал Лондон.
— На самом деле?
— Да. Понимаешь, он напоминает мне самого себя. Он долгое время искал кого-нибудь, кому можно доверить свое сердце.
— Майкл, это не очень честно с твоей стороны.
— Я знаю, но мне все равно. — Майкл провел рукой по волосам. — Грейс, меня волнует только то, что ты не согласишься выйти за меня, и я не знаю, как тебя убедить. Пожалуйста, дорогая моя, я умоляю тебя найти в твоем сердце место для меня и полюбить меня так, как я люблю тебя. Как ты думаешь, ты сможешь когда-нибудь сделать это?
— Знаешь, — тихо начала Грейс, — если бы ты сказал об этом еще тогда, в самом начале, я бы согласилась немедленно. Неужели ты не догадался, что я люблю тебя? И никогда не перестану любить…
Внезапно Грейс взлетела в воздух. Майкл, несмотря на поврежденное запястье, подхватил ее на руки и закружился с ней вместе, смеясь без остановки. Потом он поставил Грейс на землю и прижал к своей широкой груди, и она растворилась в его объятиях.
— В таком случае ты должна обещать мне, — прошептал он ей на ухо. — Обещай, что немедленно выйдешь за меня замуж.
Охватившие Грейс эмоции лишили ее дара речи, поэтому она лишь немного отстранилась, чтобы показать ему свои чувства.
— Так что? Ты обещаешь выйти за меня замуж?
— Ты знаешь, Майкл, что обещаю. Почему ты не веришь мне?
— Потому что мне надо сказать тебе кое-что еще, но сначала я должен был услышать твой ответ.
— Ну, вот опять я хочу сказать тебе, что ты предлагаешь нечестную игру. Мне кажется, ты должен вести себя как джентльмен и сказать мне, есть ли что-то такое, что может повлиять на мое решение.
Майкл остался неумолим, несмотря на ее упрек.
— Итак, Майкл?
— Ты выйдешь за меня или нет?
— Я же обещала, что выйду, — вздохнула Грейс. — Говори, что еще ты хотел мне сказать.
Майкл взял ее руку и достал из кармана, воспользовавшись здоровой рукой, длинные нити жемчуга. Грейс смотрела, как они сворачиваются кольцами в ее раскрытой ладони, и внезапно поняла, как мало она думала о жемчуге с тех пор, как рассталась с ним.
— Как тебе удалось…
— Считай это свадебным подарком от Роуленда Мэннинга, если хочешь. А вот это… — Майкл достал из кармана потрепанный документ, — это от меня.