Выбрать главу

— Большое спасибо за приглашение, обязательно придем, — сказала она.

— Вот и чудесно! Значит, до семи.

Уна смотрела вслед женщине. Счастливчик этот Саймон! Как его угораздило совершить ту глупость, рискуя потерять такую чудесную жену, как Эмили?

Она вернулась в сарай, но убираться расхотелось. Появление Эмили с новой силой всколыхнуло воспоминания о том лете, закончившемся предательством и оборвавшем все ее мечты.

Как все тогда было?.. Когда в конце августа умер отец Корделла, он приехал с молодой женой из Англии. Дейзи заставила Корделла после свадьбы переселиться в Лондон, так как не мыслила себя вне светской жизни, к которой приучила ее мать. Корделлу удалось открыть там филиал отцовской фирмы, и дела у него шли превосходно.

После похорон отца Корделл и Дейзи приехали на озеро, чтобы подготовить дом к продаже. Корделл был так же безумно влюблен в свою жену, как и до свадьбы. А для Уны встреча с ним стала жестоким испытанием. Она ругала себя за это, но видеть его таким влюбленным в Дейзи, таким завороженным ею было невыносимо.

Все три дня, что они провели на озере, Уна старалась избегать и Корделла, и Дейзи. Она много времени проводила с детьми Торпов и с Саймоном, помогая ему в хлопотах по дому. Чтобы отвлечь его от тревог насчет состояния Эмили, лежавшей в больнице в ожидании родов, Уна болтала и шутила, хотя ей вовсе не было весело.

У нее с Саймоном были прекрасные дружеские отношения. Как же он мог так подставить ее? Он был достоин презрения, но Уна и тогда и теперь почему-то жалела его. Минута удовольствия, паническое отступление и, скоро всего, постоянные угрызения совести — вот что получил Саймон за свою слабость. И каково ему теперь встретиться с Уной, зная, что она страдает из-за его подлости? Как увидеться с Корделлом, которого он обманул? Нет, лучше Саймону не приезжать на озеро…

Невеселые размышления Уны прервал голос бабушки:

— Уна, дорогая, я приготовила чай!

Вернувшись в настоящее, Уна увидела на пороге бабушку, помахала ей рукой и направилась по дорожке к веранде.

— Нас ожидает веселый пикник, — сказала Марселла. — Эмили пригласила Корделла, так что все соберутся вместе, как в старые времена.

— Вряд ли, — в тон ей весело ответила Уна, пытаясь унять сердцебиение, — ведь Саймона нет.

— Разве Эмили тебе не сказала? Он приедет попозже, часов в восемь.

4

Крытая веранда Торпов утопала в цветах. На полу, вдоль лестницы, стояли глиняные горшки с геранью, на низких столах красовались вазы с дельфиниумом, с карнизов свисали обложенные мхом корзины с плющом, лобелией, фуксией. Будь Уна в нормальном состоянии, она радовалась бы пышному изобилию красок, наслаждалась бы ароматом цветов, но сейчас она была слишком подавлена.

Любовь к Корделлу переполняла ее, она боялась выдать себя глазами, голосом, жестами. Но вместе с любовью в ней росло негодование. Он держался с ней вызывающе. Казалось, его целью было унизить ее, оскорбить. Противоречивые эмоции довели Уну до головной боли, которая никак не хотела отпустить ее.

Наступил момент, которого она теперь постоянно страшилась, — они с Корделлом опять остались наедине. Пикник в саду окончился, Эмили отправилась варить кофе. Марселла забрала детей на прогулку, а Саймон так и не приехал, предупредив по телефону, что задерживается.

Все разошлись, и сразу повисло напряженное молчание. Когда Корделл решился нарушить его, Уна внутренне напряглась.

— Ты давно не видела Саймона? — спросил он с откровенно циничной ухмылкой.

— Саймона? — равнодушным тоном переспросила она. — Восемь лет.

Корделл приподнял черную бровь.

— Ну, это расхожая версия, а как на самом деле?

— А тебе какое дело? — злым голосом тихо осведомилась она.

— Не беспокойся, Эмили нас не услышит. Впрочем, тебе, пожалуй, все равно. Господи, я вспоминаю, как она заботилась о тебе, когда ты была девчонкой! Эмили сходила с ума, боясь, что Марселла воспитает тебя непохожей на ровесников, отвечала на все твои вопросы, которые ты из-за подростковой застенчивости не решалась задавать бабушке. И когда я сегодня смотрел, как ты болтаешь с Эмили, улыбаешься ей, будто в самом деле достойна ее дружбы, скажу тебе честно, у меня все внутри переворачивалось. То, что ты совершила по отношению к ней, не поддается описанию.