— Ай! Не трогай меня! — Ингрид оттолкнула Рейвана.
Жёлтые глаза чужеземца враждебно блеснули. Но он послушался и отошёл в сторону.
— Не будешь лечить ноги — не сможешь идти, — проворчал на ломаном рисском языке Рейван. — Нести тебя я больше не собираюсь!
Ингрид закипела от гнева, но вдруг почувствовала, что от чрезмерного напряжения немеет язык и подкатывает тошнота. Тьма заволокла глаза, и сознание угасло.
1-4
Торвальд сидел с отцом у горящей чаши, а Ингрид играла в соломе на полу у их ног.
— Вчера твоя дочь подралась с моими сыновьями, — сказал Торвальд. — Они старше её и сильнее, но она невероятно смелая.
— Или глупая, — отозвался отец.
— Взялся бы ты её учить нашему делу, она к этому расположена.
Ингрид навострила уши и затаила дыхание. Всей душой она молила Торвальда взять её в свой отряд, и вот он решился на разговор с отцом.
— Это чтобы мужей отгонять? — усмехнулся отец над словами младшего брата. — Из женщины не вырастет волк, что бы ни предрекла наша мать! Но если тебе охота потешиться, то учи её чему хочешь. Только помни, братец, ты воевода и от того, каковы воины в твоём отряде, зависит твоя сила.
***
Ингрид очнулась ото сна, и у неё потекли слёзы от тоски по Торвальду. Снаружи раздался шорох. В хижину вошёл Рейван, и вместе с ним влетел свежий морозный воздух. Ингрид спешно вытерла лицо.
— Наконец-то, — буркнул он, увидев, что она зашевелилась.
Голос воина прозвучал резко, но уставший взгляд был приветливым.
«Сколько же дней прошло? — удивилась Ингрид. — И он всё это время ходил за мной?!»
Лицо запылало от стыда, а в голову ударили воспоминания о том, как она лежала охваченная лихорадкой. Рейван подносил к её губам кружку с горьким пойлом и ворчал, обкладывая её воспалённое ноющее тело мокрыми тряпицами.
Ингрид с тревогой сунула руку под одеяла. Ссадин не ощущалось, ничего не сочилось.
«Не тронул», — успокоилась она.
— Я долго была в беспамятстве?
Рейван не ответил. Стянув меховые одежды, он сел у очага и поставил на огонь котелок с талым снегом.
«Дубина!» — выругалась про себя Ингрид, блуждая глазами по хижине.
На столе она увидела мешок и меч Рейвана. На потёртой коже ножен было несколько глубоких царапин. Гарда отражала падающий на неё из приоткрытых ставен свет. Рукоять выглядела измученной, а на навершии темнело круглое клеймо с расходящимися лучами. Ингрид такого знака прежде не видела.
Рейван подложил в огонь полено, Ингрид перевела на него взгляд и, натянув мех до носа, принялась въедливо разглядывать. Волосы его были туго завязаны шнурком. Рисские воины не носили таких причёсок. По обычаю они брили виски и плели длинную косу ото лба к затылку, добавляя в пряди кожаные шнурки и иногда — металлические кольца.
Под меховыми одеждами у Рейвана оказался мягкий кожаный доспех чёрного цвета с пластинами, напоминавшими рыбью чешую. Ингрид нахмурилась, вспоминая гобелен, висевший дома, в большом зале. На нём была изображена битва риссов с кзоргами у стен Харон-Сидиса — неприступной крепости набульского царства. Кзорги со звериными мордами и когтистыми лапами были облачены в точно такую же чёрную чешую.
«Нет, ну точно Рейван не кзорг! Кзорги — чудовища! А у него человеческое лицо и пальцы на руках. Он человек, — успокоила себя Ингрид. — Лишь боги знают, где он добыл эту броню: может, купил или нашёл в древнем могильнике…»
На лице Рейвана плясали отсветы огня. Очертания его прямого носа и широкого лба напоминали Ингрид отца. Рейван даже хмурился так же. Она невольно улыбнулась от просквозившего чувства близости.
Рейван поставил котелок на стол и потянулся за кружкой. Ингрид загляделась на его руки, ловко выполнявшие работу. Он протянул питьё, и по нутру Ингрид вдруг прокатилась смесь неловкости и стыда. Ни от кого из мужчин ей не приходилось получать желанной заботы, а чужой мужчина спас ей жизнь, вылечил, дал уход... Благодарность вместе с теплом от питья наполнила живот.
— Мой отец отблагодарит тебя, — произнесла Ингрид.
— Кто твой отец?
— Мой отец — ван.
Рейван хмыкнул, чуть заметная улыбка тронула его губы. Он вернулся к очагу и, прислонившись к стене, вытянул ноги.
— Откуда ты? — спросила Ингрид.
Рейван промолчал, отпив отвара.
— Зачем ты идёшь в Нордхейм?
Ингрид требовательно хмыкнула и сдвинула брови. Но Рейван не отвечал. Сделав очередной глоток, он и вовсе отвернулся. Ингрид вновь почувствовала себя как дома: беспомощной, маленькой, незначительной в глазах опытного воина.
— Ты полукровка, верно? — вновь заговорила Ингрид.
Рейван прикрыл глаза.
— Я думаю, ты родился в набульских землях от кровосмешения во время войны.
Рейван всё молчал.
— А ещё на тебе кзоргская броня, — сказала Ингрид, совсем уж разозлившись. — Где ты её взял?!
Рейван поглядел на неё и оскалился, давая понять, что дальнейшие расспросы могут быть опасны.
— Хорошо, — глядя исподлобья, произнесла Ингрид. — Приведу тебя в Нордхейм, ван с тобой разберётся…
— Завтра отправимся в путь, — тяжело вздохнул Рейван. — Ты здорова, раз так много говоришь!
Ингрид довольно хмыкнула, понимая, что не только он злил её молчанием, но и она его — расспросами.
1-5
Морозный воздух звенел от дыхания. Лучи низкого солнца, горевшего над склоном горы, пронизывали замёрзший лес. Ингрид радовалась рыжим световым пятнам на стволах сосен и вспоминала, что в этих холодных краях иногда бывает лето: тёплое, шумящее, весёлое.
Рейван двигался быстро и часто удалялся вперёд настолько, что пропадал из пределов видимости. Ингрид досадовала на себя за чрезмерное доверие к чужаку и думала, что он такой же чурбан, как и все мужчины.
Она топтала искрящееся белизной снежное поле, с опаской разглядывая громоздившиеся по обеим сторонам ущелья скалы. Ей становилось жутко от огромного пространства, раскинувшегося перед ней. Обдуваемая жгучим ветром, она чувствовала себя лишённой всякого покровительства и защиты. Тёмный силуэт Рейвана показался впереди. Воин дожидался её, и на сердце у Ингрид вновь потеплело.
Их путь лежал через перевал Винденфьёл. Его скальная твердь, оголённая от снега из-за крутизны, чернела на фоне белых вершин. Приблизившись к началу подъёма, Ингрид заметила на лице Рейвана сомнение.
— Да, туда! — сказала она, поглядев вверх. — Боишься?
Глаза Рейвана сверкнули. Он примерился к уступам и двинулся вперёд. Они медленно взбирались по склону. Ингрид усмехнулась — несмотря на ослабшие ноги, в лазании по горам она превосходила своего воинственного спутника.
Когда подъём закончился, перед ними открылся вид на долину, утопающую в пелене низких облаков. Заснеженные хребты ограждали её будто крепостной стеной. Солнце ударило в глаза и осветило обнажённые камни, причудливо раскрасив их розовым цветом.
— Здесь живут боги, — сказала Ингрид, подойдя к пирамиде, сложенной из камней.
Она водрузила на неё ещё один камень и присела на колени.
— Что ты делаешь? Пошли! — прошипел Рейван.
— Я молюсь богам! — сказала Ингрид. — И ты бы тоже помолился!
Рейван фыркнул и отошёл в сторону. Ингрид не расслышала брошенное им ругательство: ветер унёс его.
— Дай мне кусочек мяса из своего запаса! — попросила Ингрид.
— Пошли! — прорычал Рейван, мотнув головой.
Ингрид понимала, что Рейван не желал рыться в вещах на ветреном перевале, но оставить богов без подношения не могла. Она неумолимо поглядела на спутника. И тогда Рейван вздохнул, скинул мешок и протянул ей свёрток с мясом.
— Садись рядом! — пригласила она, улыбнувшись. — Почувствуй силу этого места!
— Что? — нахмурился Рейван.
Он присел, чтобы спрятаться от ветра.