— И долго мы будем съедать сами себя? — спросил киборга пилот.
— Пока не рассчитаешь для меня наивыгоднейший режим расхода энергии, — бесстрастно ответил «механик».
— Не годится! — решительно возразил Ганс, появляясь на экране дисплея: — Одолеть тяготение Невидимой Массы невозможно. Срочно уходи из поля тяготения влево на ассимптоте, пока не выйдешь в участок неба со звездами.
— Там уже нормальное пространство? — спросил Слейтон.
— Я не бог, полной гарантии не даю. Дисплей затемнился.
— Вот что! — сказал Байрам: — Не будем рисковать космолетом. Переходим в Модуль, а Ганс и киборги выведут корабль в зону обычного космоса. Там пусть вращаются по эллипсу, поджидая нас.
— До каких пор?
— Пока не вернется Модуль.
— А если не вернетесь? — спросил Ганс, возникая на экране. Байрам промолчал, набирая на клавиатуре код программы для киборга-механика.
Космолог исчез, а Слейтон одобрительно кивнул:
— Так и сделаем! Если не мы, то кто тогда?
4.
Космолет мягко вытолкнул из своего ангара каплевидный Модуль и по ассимптоте ушел влево, с большим напряжением одолевая тяготение планеты «зыбких конструкций», как назвал ее Байрам.
Спустя время Модуль провалился в Сингулярность.
Первым очнулся Байрам. Гравитация была обыкновенной. Вокруг — знакомые стены Модуля. Небольшой пульт управления, два дисплея и манитор, иллюминаторы. Отрешенно светили пустые экраны. Приборы не действовали. Справа сидел в кресле пилот. Он то ли спал, то ли потерял сознание. Байрам включил телепато-канал и дал сигнал.
Слейтон открыл глаза, потер ладонью шишкастый лоб. Потом сказал:
— Я вроде спал?
— И я тоже, — успокоил его Байрам.
Пилот шелкнул главным тумблером. Панель замерцала живыми огнями. Было тихо, светло, покойно. И только сейчас Байрам и Слейтон осознали: невозможное свершилось, Модуль прошел Сингулярность насквозь и плавно опустился на планету. Не было видно звезды-маяка, ни «каменных парусов», ни прозрачного купола антигравитации. Как будто все развеялось в потоке времени, которое здесь почти «уснуло». Через минуту в мозгу Байрама зашелестел голос космолога: «Это парадокс, как я и предвидел! Сингулярность является трамплином для прыжка в Невидимую Вселенную. Мы прыгнули и достигли цели».
Модуль, словно лодка под парусом, тихо поплыл в туманно-призрачной мгле. Постепенно эта мгла рассеялась. Байрам увидел большой мыс, выступающий далеко в «белесый океан». Мыс был покрыт непроходимым лесом. Не зыбкими конструкциями, а настоящими «живыми» деревьями!
Слейтон включил приставку, в Модуль проникли шум прибоя, гулко бьющего в подножие мыса, свист ветра, шелест листьев. Высоко в туманном небе пылал диск белой звезды-маяка, на гребнях волн скакали яркие искры преломленных лучей. «Это вода или нечто другое? — гадал Байрам: — Нет, жидкость не похожа на аш-два-о!.. Уж больно тяжелы волны, а прибой совсем ленивый».
— Так, значит, выглядит планета в Невидимой Вселенной? — сказал Слейтон, озирая далекий горизонт, где клубились громадмые тучи.
— Откуда я знаю, — ответил Байрам, испытывая тягостное разочарование: — Цивилизация Сверхразума отнюдь не прекрасна. — Помолчав он добавил: — Смонтируй гравиплан! Может, что-то прояснится?
Слейтон послал в отсек кибер-механизмое биоточный приказ. Из чрева Модуля выпал шар, мгновенно оформился в гравиплан. От него к Модулю протянулся гибкий пластиковый тоннель и космонавты перешли в аппарат.
Несколько часов с огромной скоростью они кружили над планетой, оставив Модуль на мысу. Нигде не заметили признаков цивилизации в земноподобной форме. Ни одного живого существа ни на суше, ни в океане! Глаз натыкался на россыпь больших и малых островов, покрытых лесом. По всем румбам беззвучно катились тяжелые, как ртуть, гребни волн. Заунывно гудел ветер, шелестели кроны «деревьев», противно скрипели ветви, яростно плескались волны у крутых берегов островов.
— Что бы это все значило? — вслух думал Байрам: — Новый виток эволюции Сверхразума, наверное. А какой смысл заложен в данном ландшафте? В странном сочетании редких островков и всепланетного океана тяжелой плазмы?
Обоих космонавтов охватил неосознанный страх, заставил нервно осмотреть горизонт. Давление на сознание усилилось. «Уходи скорей, хомо сапиенс! — громом отдалось в мозгу Байрама: — Немедленно покидай планету. Иначе не смогу помочь!»
Слейтон в испуге уставился на Байрама, тот — на него. Закрыв глаза, Слейтон впал в какое-то оцепенение. На его лице стыла тревожная гримаса.