Нам удалось спрятать длинное каноэ в подлеске, когда через реку послышался звук мощного двигателя. Отец Йозеф быстро натянул на нас несколько веток и жестом велел нам спрятаться. Через несколько секунд моторная лодка оказалась рядом с нами, и сквозь ветви мы увидели лаосскую канонерскую лодку, проплывающую по середине реки.
Мы долго слышали звук мотора, но, наконец, он стих, и мы могли просто сесть.
— А теперь иди спать, — тихо сказал отец Йозеф, — я пойду на вахту первым.
Я спросил. - "Вахта каждые четыре часа?"
— Да, — сказал отец Йозеф.
— Не утомляйтесь, нам это ни к чему, — сказал я. Он усмехнулся. «Иногда мне нужно какое-то упражнение», — сказал он.
— А теперь иди спать, иначе ты пожалеешь об этом сегодня вечером.
Мне пришлось улыбнуться, когда я лег на наш рюкзак, но сразу после этого я заснул.
Когда я проснулся, солнце представляло собой ярко-красный диск на западе, и было невероятно жарко. Я весь вспотел, и у меня болели мышцы, когда я сел и огляделся.
Отец Йозеф с улыбкой на губах и четками между пальцами сидел прямо. Он молился.
Я отвел взгляд, когда потянулся.
'Хорошо ли спалось?' — мягко спросил он.
Я обернулся. — Я не хотел вас беспокоить, отец.
Он улыбнулся. "Ты не можешь правильно меня понять, не так ли?"
Я покачал головой.
Его улыбка стала шире. — Как и отца Ларса, — сказал он. Другой священник все еще спал. — Но мы с отцом Аббатом понимаем друг друга. Мы через многое прошли вместе.
'Что ты здесь делаешь?'
— Здесь, на Дальнем Востоке? Или здесь, на реке, с тобой?
— Вообще, — сказал я.
Он задумался на мгновение. — У нас еще есть полторы недели. Возможно, за это время я смогу объяснить вам кое-что, хотя я очень в этом сомневаюсь. Я и сам не совсем понимаю, единственное, что я понимаю, это то, что я служу Богу. Здесь, или в Америке, или в Европе, неважно.
"А ваши занятия?"
Отец Жозеф хихикнул. « Кроткие могут наследовать землю, но это не значит, что все они должны быть священниками».
Отец Ларс начал просыпаться, и отец Йозеф посмотрел в его сторону.
— Не будь с ним так суров, — сказал он. «Он хороший человек».
Я кивнул.
«Он просто отличается от нас, — сказал отец Йозеф. Потом вдруг просветлел. — Ты когда-нибудь играешь в футбол?
«Иногда, — сказал я, — но не серьезно».
'Не имеет значения. Расскажу о своем спортивном прошлом. Может быть, тогда ты поймешь немного больше.
Он смеялся. «В свое время я был очень хорошим футболистом».
Мы дождались полной темноты, прежде чем продолжить.
Через полчаса мои мышцы снова разогрелись, и я набрался сил и начал грести в твердом ритме.
Четыре раза нам приходилось прятаться в кустах вдоль берега, чтобы не проплыть мимо канонерских лодок, но когда мы наконец остановились в 5:30, отец Йозеф подсчитал, что мы прошли почти пятьдесят миль. Я взял первую вахту, пока двое других спали. Мы были примерно в двадцати ярдах от центра реки, и все утро мимо проплывали лодки. Каждый раз я слышал мощный двигатель патрульной канонерской лодки и то и дело мельком видел большие плоские лодки, которыми управляли люди в одних набедренных повязках.
В десять часов я разбудил отца Ларса, и он принял от меня вахту.
Около девяти вечера, когда снова совсем стемнело, мы все спали, но чувствовали себя очень окоченевшими, когда доплыли до середины реки и начали грести дальше вверх по течению.
Отец Йозеф думал, что к утру мы были чуть ниже столицы Луанг Прабанга, так что это была наша последняя ночь на реке.
Мы не сказали ни слова, пока гребли. Звук разносился слишком далеко по воде, и мы то и дело проезжали мимо поселений на берегу.
Чем ближе мы подходим к Луанг Прабангу, чем больше поселений располагалось вдоль берега реки и чем больше патрулировали канонерские лодки, тем больше плавника и мусора спускалось по реке.
Тем не менее, мы гребли дальше, и у меня стало складываться впечатление, что отец Йозеф ищет что-то конкретное на другом берегу.
Было около четырех часов утра, когда мы наконец остановились, и он направил мокрое весло через реку.
— Мы переходим здесь, — мягко сказал он.
— А патрульные катера? — спросил отец Ларс.
— Подождем, пока кто-нибудь пройдет, и пойдем, — сказал отец Йозеф, и я кивнул.
В этом месте ширина реки была около трехсот ярдов, и было совсем темно, так что я едва мог разглядеть другой берег. На протяжении всего путешествия отец Йозеф показал, что знает реку как свои пять пальцев. Я не сомневался, что он совершал это путешествие много раз раньше.
Мы затащили лодку в кусты на берегу, держась за нависающие ветки, чтобы не быть унесенными течением.