Меня особенно беспокоило то, что дорога, по которой мы шли, на протяжении нескольких миль шла параллельно лаосской границе. Если бы они вторглись в страну более чем в одной точке, мы все равно могли бы ввязаться в драку.
Мы ехали со скоростью пятьдесят миль в час по узкой ухабистой дороге, и пространство между грузовиками позади нас начало увеличиваться.
Я наклонился вперед, чтобы кричать на связного из-за шума двигателя. «Свяжитесь с задним джипом, я хочу знать, все ли еще там».
Фил кивнул и поднес рацию ко рту, но я не мог понять, что он говорит. Через мгновение он повернулся ко мне и жестом показал, что все в порядке.
«Смотрите вьетнамские каналы, — крикнул я, — нам нужно знать, как они реагируют на нападение».
«Если мы поедем прямо в Хайфон, мы доберемся туда днем, когда рассветет», — крикнул Пауэлл мне в ухо.
Я кивнул. «Мы должны рискнуть. Мы не можем оставаться здесь. С каждым часом в пути возрастает риск попасть в плен. Если Тай Нонг не свяжется с Ханоем в три часа, они узнают, что нас там больше нет. Мы должны быть в Хайфоне до этого ».
— Ты уверен, что система безопасности работает, Картер?
— Думаешь, это уже не имеет значения? Я перезвонил.
— Мы тоже не можем оставаться здесь. И нам больше некуда идти».
Пауэлл кивнул и снова откинулся назад.
Через десять минут, когда мы подъехали к месту, где дорога делала изгиб на восток, в сторону от границы, радист обернулся.
'Гарнизон в Лай Чау сейчас атакуют, — проревел он. "Что они делают там?" — крикнул я.
«К ним прибыло подкрепление из Хоа Бинь, насколько я понимаю.
— Они атакуют и в других местах?
Фил покачал головой. "Я не знаю," воскликнул он. «В эфире слишком много станций. Кажется, никто точно не знает, что происходит.
'Хорошо. Будем надеяться, что так оно и останется какое-то время».
Мы прошли к югу от Лай Чау и снова оказались на дороге тем путем, которым мы пришли. Так мы проехали двадцать миль и свернули на одну из главных дорог, ведущих в Ханой.
На дороге было некоторое движение, но все это были военные машины и ехали на запад к пограничному инциденту в Лай Чау . Никто не удостоил нас взглядом.
К трем часам утра мы были в сотне миль от границы, и, хотя все мы были измотаны, я видел, что Пауэлл и другие видят наши шансы менее мрачными, чем раньше.
Радиопередачи с каналов вьетнамской армии был практически нулевым, и я предположил, что был отдан приказ о радиомолчании или что они использовали другие частоты, которые мы не могли поймать.
Той ночью над нами пролетели по меньшей мере две эскадрильи бомбардировщиков, и чуть позже трех мы увидели огни дюжины скользящих над нами тяжелых транспортных самолетов.
Милю за милей мы двигались в юго-восточном направлении и около шести утра пересекли Красную реку. Мы были теперь всего в пятидесяти милях к северо-западу от Ханоя и остановились здесь, чтобы залить остатки топлива в бак.
Мы были теперь в рисовой долине Северного Вьетнама, и теперь мы съехали с главной дороги на широкую гравийную дорогу с сырым рисом и соломой вокруг и полуразрушенной деревянной платформой с чем-то вроде перил с обеих сторон.
— Тут они загружают рис в грузовики, — устало сказал Пауэлл. Его глаза были опухшими, с красными ободками. Он говорил так, как будто был пьян.
Мы вылезли и размяли ноги, а из других машин тоже вышли мужчины, заливая канистры с бензином в бак своей машины.
Вокруг нас мы видели рабочих по колено в грязи на рисовых полях.
Небо все еще было пасмурным и серым. Казалось, скоро пойдет дождь.
«Скажи командирам, чтобы оставались в грузовиках», — сказал я Филу.
Он посмотрел на меня растерянным взглядом, затем взял рацию и отдал мои приказы.
"Как далеко ещё ехать?" — спросил Пауэлл .
Я посмотрел на него. — Еще сто миль, еще немного, — сказал я.
— В лучшем случае около трех часов. Я посмотрел на часы. Было что то после шести. — Мы должны быть там до десяти.
— Не знаю, успеем ли мы, Ник, — сказал он.
«У вас только что было десять ужасных лет, и теперь вы в трех часах от свободы» — отрезал я.
Пауэлл посмотрел на меня с болью и я посочувствовал ему.
Мы были так близки, и все же худшее было еще впереди. Я понятия не имел, как мы будем передвигаться по Ханою или что мы найдем дальше, когда — и если — мы наконец прибудем в Хайфон у моря.
В этом городе проживало четверть миллиона человек и еще почти миллион вокруг него. Мы должны ехать прямо через город в середине дня.
Это было намного больше: как лаосское вторжение встревожит и вызовет подозрения у вьетнамцев, ситуация в лагере для задержанных Йен Минь и сумеет ли Сондра устроить ловушку, которую мы спланировали.