— ...У нас на родине есть Статуи любви и Музеи любви. И в Музеях на стенах записаны имена тех, чья любовь была великой и чистой. У нас есть Обычай любви. Те, кто соединяет свои жизни, должны оставить память об этом: создать что-то прекрасное, сделать новый шаг в познании природы, открыть неизвестную планету, спасти жизнь человеку...
«И у нас, на Земле, есть теперь такие же Музеи и Обычаи, — думает Илья, изумленно радуясь совпадению. — И в одном из Музеев записаны имена моего отца и матери, которые дали миру Дар любви — новый фотонный двигатель. Раньше люди совершали свадебные путешествия. Только поэты и художники в память о своей любви создавали великие произведения. А теперь так поступают все земляне».
Губы Ильи беззвучно шевелились. Глаза неотрывно смотрели на лицо Анто. Он еще никого не любил, но, как часто бывает в жизни, создал образ любимой в своем воображении. В нем слились черты героинь книг и черты знакомых девушек.
Он ждал ее на улицах Ленинграда, в институтских залах, на морском берегу. А она встретилась в космосе. И воображение наделило ее недостающими чертами.
Капитан звездолета бросает взгляд на взволнованное лицо Ильи. Что творится с юношей? Растревожил его рассказ об истории Планеты Недовольных или...
Сияющие глаза юноши и Анто видит командир. Он — опытный и мудрый человек — знает, что для любви нет границ. Даже рубеж мира и антимира для нее не преграда. Но что может ожидать этих влюбленных? Они никогда не смогут встретиться. Анто не сможет войти в мир, Илья — в антимир. Одно прикосновение повлечет взрыв, превращение вещества в свет. Любовь без надежды на встречу...
Капитан вздыхает. Есть и такая любовь. Несмотря ни на что, она тоже бывает прекрасной...
Илья и Анто смотрят друг на друга. Они забыли о всех остальных. Время остановилось для них.
«Что сказать тебе, любимая? — думает Илья. — Я рад, что ты живешь и что мы увиделись». — «Почему ты так неотрывно смотришь на меня, незнакомец? — думает Анто. — И почему я так волнуюсь? Все равно мы никогда не сможем встретиться...»
— Передача окончена, — строго звучит голос отца Анто. — Следующая через восемь часов по вашему времени.
Изображение женского лица постепенно меркнет на экране. И тогда Илья встает в полный рост и говорит громко:
— Я тебя люблю, Анто!
Космонавты слушают эти старые слова и смотрят на Илью с уважением и состраданием...
Через восемь часов экран оживает. Вместо лица Анто — суровое лицо ее отца. Он говорит:
— Притяжение полей настолько велико, что наши корабли не могут отойти друг от друга. Есть только один выход...
На экране появляется схема силовых полей. Вспыхивает яркое пятно.
— Точно в этом месте нужно произвести взрыв, — продолжает отец Анто. — Предварительно включить двигатели на полную мощность. Выдержат ли ваши организмы такую перегрузку?
— Если нет другого выхода, мы пойдем на это, — отвечает капитан земного звездолета.
— А сейчас мы бы хотели послушать историю Земли, — просит отец Анто.
На мгновение его взгляд останавливается на Илье, и он тихо говорит:
— Это напрасная любовь...
«Настоящая любовь не бывает напрасной», — мысленно отвечает ему Илья, не подозревая, что на этот раз безрассудная юность оказалась мудрее старости.
— Расскажи о Земле, Илья, — предлагает капитан.
Илья подходит ближе к экрану, к самому пульту. Он поворачивает рукоятку и видит помещение чужого корабля и Анто. Она смотрит на него, и вот он уже в ее зрачках...
«А вы говорили, что нам не встретиться», — мелькает мысль у Ильи, и его голос становится глухим от волнения.
Он рассказывает историю Земли, называет сухие цифры, и на экране вспыхивают формулы и схемы, изображения животных и растений. А в зрачках Ильи — только Анто...
Оказалось, что пушки не могут действовать в силовых полях. Тогда одновременно выстрелили катапульты с обоих кораблей. Два ядра — из вещества и антивещества, — заключенные в собственные силовые поля, понеслись навстречу друг другу. В определенной точке их поля должны были автоматически выключиться. Тогда последует взрыв, и масса ядер полностью перейдет в энергию, достаточную для первичного толчка.
Но оказалось, что в нужном участке силовых полей бушует магнитная буря. Ее линии искривили полет ядер, и они вернулись к кораблям, из которых были выпущены.
— Больше ничего нельзя сделать, — сказал с экрана отец Анто.
Это подтвердили электронные устройства и расчеты других астронавтов. И тогда люди представили себе голодную смерть в космосе и впервые испугались расстояний.