Томик, купленный у кошака, был довольно увесистым, и Свен подумал, что им тут на полдня заботы хватит. Однако Эстирдалин, бегло пролистав несколько страниц «Продвижения истины», сказала:
— Всё подряд я тебе читать не буду, выберу основные положения, хорошо? Я так понимаю, в этой книге жрецы-отступники оспаривают основные положения доктрины Храма. Ещё раз говорю, спрашивай что непонятно. Написано жрецом, так что словечки будут… специфические.
— Читай уже, — поторопил её Свен, и она, найдя глазами какое-то место на выбранной странице, прочитала вслух:
1. Божественная природа Трибунала
Храмовая доктрина утверждает, что они достигли своего апофеоза чудесным образом посредствам подвигов, добродетели, знания, испытания и борьбы со Злом; Храмовая доктрина утверждает, будто их божественная сила и бессмертие безусловно являются наследием Данмерских предков (включая, в числе прочих, Благих Даэдра, пророка Велота и Святого Неревара). Жрецы-Отступники спрашивают, а не могут ли мощь Дагот Ура и власть Трибунала в конечном счёте восходить к единому источнику — Красной Горе. Сведения в Апографе позволяют предположить, что Трибунал использовал для достижения своей божественности порочно зачарованные инструменты, каковые нечестивые средства изначально были созданы богохульным Двемерским чародеем Кагренаком с целью сотворить Нумидий Ложной Креатуры.
2. Непорочность Трибунала
Жрецы-Отступники утверждают, что Храм всегда имел как публичное лицо (представлено Хейрографой — «жреческие писания») так и тайное лицо (представлено Апрографой — «тайные писания»). Публичное освещение изображает деяния Трибунала в героических тонах, в то время как скрытые писания разоблачают тайны, ложь, необоснованность, соперничество и всевозможные толкования, намекающие на более тёмные и менее героические мотивы и действия Трибунов. В частности, противоречивые концепции битвы при Красной Горе ставят под сомнение руководящую роль Трибунала, а также в отношении источников его последовавшего подъёма. Помимо этого, есть достоверные свидетельства того, что Трибунал утаивает истинную природу угрозы, представляемой Дагот Уром при Красной Горе, вводя народ в заблуждение в отношении способности Трибунала защитить Морроувинд от Дагот Ура, а также скрывает недавнее существенное снижение своего магического могущества.
3. Храмовые трактовки Битвы при Красной Горе
Эшлендская традиция вообще не отводит Трибуналу места на Красной Горе, утверждая, что Двемеры скорее сами себя уничтожили, а не Неревар. Далее Эшлендская концепция заявляет, что Неревар оставил Дагот Ура хранить нечестивые тайны Красной Горы, а сам отправился на переговоры с Великим Советом (то есть Трибуналом), и что Неревар скончался на этих переговорах (по мнению эшлендеров, отнюдь не от ран, а в силу предательства), а затем уже Трибунал имел противостояние с мятежным Дагот Уром внутри Красной Горы и загнал его вглубь, когда он не подчинился их воле.
4. Культ Даэдра, Святых и Предков
Подвергая сомнению божественность Трибунала, Отступники не возражают против его святости и героизма. По сути, Жрецы-Отступники выступают за восстановление многих элементов Фундаменталистского Почитания Предков в том виде, в каком оно практиковалось эшлендерами и Святым Велотом. Как именно это должно выглядеть, по-прежнему является дискуссионным вопросом в кругах Жрецов-Отступников.
5. Отрицание пророчеств Воплощённого и гонения на Нереварианцев
Хотя среди Отступников не существует единодушия в отношении подлинности Нереварианских пророчеств, все они сходятся во мнении, что гонения на Нереварианцев несправедливы и обусловлены политическими соображениями. Жрецы-Отступники не отрицают мистицизма, откровения или пророчества как часть религиозной практики. Отступники не разрешили вопрос истинных или ложных озарений. Они изучали мистицизм Эшлендских Культов Предков, в особенности обряды эшлендских прорицателей и ведуний, а также пророчества Воплощённого. Многие Жрецы-Отступники пришли к убеждению, что Нереварианские пророчества подлинны, и провели системное исследование пророчеств, записанных в архивах Храма.
6. Власть Архиканоника и Ординаторов
Жрецы-Отступники отрицают власть Архиканоника и Ординаторов. Храмовая иерархия коррумпирована своекорыстными и политическими интересами, и отныне не действует в интересах самого Храма и его приверженцев. Жрецы-Отступники уверены, что Архиканоник и Ординаторы выражают только самих себя, но никак не волю Трибунала.
7. Инквизиция и использование террора и пыток Ординаторами
В храмовой иерархии ни для кого не является секретом, что Ординаторы обращаются к похищениям, террору, пыткам и тайным арестам в борьбе с ересью и вольнодумством. Жрецы-Отступники считают, что или Ординаторы вовсе вышли из-под контроля, или же служат инструментом сохранения власти коррумпированного жречества.
8. Основы Доктрины Храма — Милость к Падшим, Просвещение Невежественных, Защита Слабых. При том, что Жрецы-Отступники осознают, что большинство рядовых жрецов свято чтят лучшие традиции Храма, они уверены, что многие жрецы высших рангов больше подчиняются мотивам любви к власти и роскоши, нежели любви к падшим, слабым и невежественным.
— Ну… — сказал Свен, переварив услышанное, — кое-какие словечки в самом деле… Но это ерунда, суть-то я понял. Не понял только, каким боком всё это ко мне относится.
— Мне кажется, тебя просто используют, — пожала плечами Эстирдалин. — Человек ты и без того заметный, а уж когда нордлинг ходит и задаёт вопросы про Шестой Дом, про Нереварина и про Пророчества, можно ещё десяток Пикстар потихоньку запустить к эшлендерам. Храм будет следить за тобой и соображать, что всё это означает. Имперцы будут хихикать втихомолку и потирать лапки, потому что чем больше бардака, тем проще наводить свои порядки. Отступники будут и дальше собачиться, выясняя, кто из них прав. Все при деле, всем хорошо. Кроме тебя, но кто тебя спрашивает?
— Это уж точно, — хмуро сказал Свен.
Он взял книгу. Эстирдалин проводила её тоскливым взглядом — кажется, она хотела почитать всерьёз, не наскоро пробегая глазами наискосок, но Свен решил, что незачем альтмерской магессе попадаться с такими вещами. Вот если Ординаторы тряхнут его на предмет ворованного или контрабанды, он с дорогой душой сдаст им Косадеса, и пусть старый козёл выпутывается как знает. А сам он сделает морду попроще и скажет, что его попросили, раз уж он собрался в Вивек, купить одну книжку, да-да, вот эту самую. А она про что вообще? Сам-то он в грамоте не силён, разве что контракт разобрать да подписать… Глядишь, прокатит. Норды же тупые. Кто тут на Вварденфелле знает про драконьих жрецов или там про Шалидора? А Лабиринтиан, между прочим, до сих пор стоит. Как и храмы драконьего культа. Но это, ясен день, ерунда, и нордлинги всё равно тупые. Иногда (и в последнее время всё чаще) это бывало даже удобно.
— Линн, — сказал Свен, заворачивая «Продвижение истины» в несвежую рубашку, чтобы не слишком бросалась в глаза, — я вчера от одного босяка слышал, будто тут в Квартале Чужеземцев в Каналах есть портниха расфуфыренная. Давай сходим к ней, а? Ты на меня столько времени потратила — давай купим тебе мантию новую, что ли. Не всё же Гальбедир наряжаться. В здешней гильдии магов я одного мужика видел в такой, знаешь, лиловой, что ли, да с вышивкой тут и там.
— Дорого ведь, — прищурилась она. — Полсотни дрейков, пожалуй, стоит такая. Не меньше сорока’ точно.
— Да плевать, не дороже денег.