Босмера дважды просить не пришлось, а Свен с опозданием подумал, что Алоф вряд ли обрадуется, если все, кому не лень, станут посылать к нему всяких встречных-поперечных, точно ему паломников мало. С другой стороны, одет придурок богато, значит, вполне можно стрясти с него пару монет за кружечку эля… тьфу ты, мацта для успокоения нервов.
Впрочем, долго над этим раздумывать не было ни времени, ни возможности. Кагути довольно быстро нашлись в небольшом распадке — они опять было собрались продолжить свой зубастый род и в другое время, может быть, даже не заметили бы прохожего, который шёл себе по своим делам. Но они были злы, что им снова помешали, и разом бросились на Свена оба, так что обоих пришлось убить, и не сказать, чтобы это было легко: без хорошей брони к ним и близко подходить не следовало. Да и в броне-то лучше было не соваться без крайней нужды, а уж как напарника, особенно стрелка или мага, не хватало!
Нашёлся и Эдрас Орил, оказавшийся вовсе не извращенцем, а учёным, который писал книгу о повадках кагути. Хотя, по мнению Свена, изучать брачные игры таких опасных тварей — это было тем ещё извращением. Свен послал его к всё тому же Алофу, заверив, что его друг должен быть там, живой и здоровый, и отправился наконец к алтарю Смирения.
Святилище его разочаровало. После имперских белокаменных беседок с круглыми алтарями, окружёнными стройной колоннадой, одинокий столб на краю дороги смотрелся как-то… неубедительно. А уж подношения… Свен знал, что когда-то давно лорд Вивек помог бедному фермеру собрать урожай муска, в честь чего и святилище построено. Но комки бурой слизистой дряни вместо денег, самоцветов или хотя бы просто цветов — странно это выглядело.
Вываливать это наблюдение на данмерские головы он, понятно, не спешил. Госпожа Сарано и без того приняла ключ с видом: «А не вывернуть ли тебе, голубчик, карманы и мешок заодно?» Опередив её вопросы, Свен предложил ей вернуться в гробницу и проверить урны и что там ещё имеется, чтобы не было потом разговоров, будто он шарился в костях её почивших родственников. Она было отказалась, но Свена неожиданно поддержала её подруга. Пришлось госпоже Сарано спускаться в подземелья, чтобы лично убедиться: костяные лорды, кроме самого первого, живы (то есть, мертвы, конечно) и благополучны, никто ничего не трогал, всё лежит как лежало, кроме свалившегося эбонитового шлема, в осквернённом святилище валяется дохлый алчущий, и он точно дохлый, даже сердце вырезано… В общем, извинений Свен, конечно, не дождался, но старая кошёлка нехотя признала, что всё на месте, алчущий убит и свои обязанности по контракту наёмник выполнил полностью и даже слегка сверх того. О чём мастер его гильдии непременно будет извещена сразу по прибытии паломниц в Балмору. После чего почтенная дама взяла своего гуара под уздцы, или как это называется на Вварденфелле, с одной стороны, её подруга — с другой. Сарано развернула какой-то свиток, и Свен остался один раньше, чем успел спросить, не прихватят ли они и его с собой.
Впрочем, сплюнув с досады на пыльную дорожку, он немного поразмыслил и решил, что так оно даже и лучше. Что вот сейчас он без помех дойдёт до форта и спросит там Крулиуса Понтатиана про «необходимые товары». Свитки, надо думать, или зелья — что ещё может предложить наёмнику служитель Имперского культа?
Заплатили Сарано за убитую тварь не скупясь. Свен заказал в «Восьми тарелках» десяток бутылок шейна, чтобы обмыть удачное дело всем балморским отделением, а пока он договаривался с хозяйкой и потягивал флин в ожидании своего заказа, то поневоле слушал, как подвыпивший местный стражник объясняет приятелям, почему у него редоранский шлем, а не положенный страже Хлаалу. Свен аж крякнул, не удержавшись: одно дело, когда все, кому не лень, обзывают Хлаалу болтунами и ворюгами, и немного другое, когда стражник — стражник, ледяной тролль его залюби! — этого Дома хвастает тем, что украл этот шлем у тупых редоранцев.
— А что, — как мог простодушно спросил он, — у Дома Хлаалу нет денег на нормальное снаряжение для стражи, что приходится таскать чужое?
Стражник-ворюга глянул на него с пренебрежением.
— У Дома Хлаалу есть деньги на всё, что ему нужно, н’вах, — сказал он. — А Редорану надо поучиться лучше следить за своим барахлом, если они не хотят однажды остаться без своего Скара.
Свен пожал плечами.
— Я просто спросил, — сказал он. — А Редорану, наверное, надо лучше следить за своим барахлом и меньше смотреть за Призрачными Вратами, не? На кой они вообще туда людей посылают? Фояда Мамея даже близко к Альд’руну не лежит, она аккурат к Балморе выходит. Ну, то есть, к форту Лунного Мотылька, конечно, но тамошний форт — одно название, он пепельных тварей и на полчаса не задержит.
— А, — покривился стражник (он всё-таки порядком был пьян), — н’вах — поклонник Дома Редоран? Смешно. Хотя… ты же нордлинг. Такой же тупой, как редоранцы. Ты такие речи в «Альд Скаре» задвигай, если хочешь Редорану подлизать, а не в «Восьми тарелках». Ещё морду сажей вымажи.
— Зачем? — удивился Свен. Стражник явно пытался разозлить его оскорблениями, чтобы затеять драку, что ли, но как-то всё это было смешно и убого. Свен не то что не оскорбился — ему просто любопытно стало.
— Так они же редгардов берут на службу, — великодушно пояснил тупице похититель чужих доспехов. — Те такие же здоровые и тупые, вроде вас, нордлингов, только с ними данмеры ни разу вроде бы не воевали.
— Ну да, — признал Свен.
Тут работник «Восьми тарелок» приволок небольшой ящик, плотно заставленный бутылками. Свен расплатился за выпитый флин и за выпивку для приятелей по гильдии, так что разговор со стражником сам собой закончился ничем.
Ну, то есть, так Свен думал, половчее устраивая ящик на плече. Нести было недалеко, а у дверей отделения ему попался Вэйд, который охотно помог дотащить всё это добро до трапезной. А уж помощников разделаться с шейном этим набежала целая толпа, даже сама госпожа мастер не побрезговала. Само собой, с шейна началось, но им не кончилось. Народ скинулся и заполировал его суджаммой из тех же «Восьми тарелок», а там и Айдис, махнув рукой на отчётность, разрешила выкатить бочонок мацта из кладовой.
Словом, Свен, лечившийся утром остатками мацта (да, тот остался, как ни странно), и думать уже забыл про короткий разговор с пьяным стражником Хлаалу о редоранском ворованном шлеме. Однако ближе к полудню в отделение гильдии заявился десятник местной стражи и с непроницаемой мордой вручил Свену мешок, в котором лежало что-то небольшое, но увесистое.
— Это что ещё за хрень? — удивился Свен, заглядывая в мешок. — Костяной шлем? Не, это не моё, я такое не ношу.
— Редоранский шлем, — буркнул десятник. — Отвезёшь его в Альд’рун и отдашь тамошним ротозеям.
— А я-то с чего? — ещё больше удивился Свен.
— А чтоб не лез в следующий раз не в своё дело, — объяснила Айдис бестолковому подчинённому, почему именно ему доверена высокая честь вернуть похищенное. — Дуй к соседям, пускай Масалини быстренько перекинет тебя в альд’рунское отделение. Ажиру спроси ещё, чего-то она там Эдвинне Эльберт передать хотела.
— Не-не-не, — шарахнулся от неё Свен. — Я с похмелья к проводнику не сунусь даже за бесплатно! Если надо съездить в Алдьд’рун — ладно, съезжу. Но только на силт страйдере.
Кажется, от него и этого не ждали, особенно, что он так легко согласится, потому что ему и Айдис, и десятник чуть ли не хором ответили, да хоть, дескать, на скальном наезднике, но чтоб быстро. Однако в отделение Гильдии магов Свен всё же заглянул, потому что выполнить просьбу алхимика — это наверняка дел на четверть часа, а вот не выполнить… дуться она потом будет гораздо дольше. Кстати, про сердце алчущего он вчера совсем забыл, а специально для Ажиры ведь и вырезал. Хорошо, что Айдис сказала про поручение.
Ажира, получив очередное сердце даэдра, надавала за него очередных склянок и даже накапала чего-то в воду, отчего похмелье не прошло, но стало заметно полегче. Свен готов был расцеловать её усатую морду, но киса всего лишь попросила отвезти своей хорошей подруге Эдвинне книгу «Хроники Нчулефта».