— Может быть, — сказал он спокойно, — вы подскажете нам, что можно было бы сделать по поводу этого злополучного брака. Наш сын не имеет желания больше видеть вас, и, как я могу понять, вы тоже.
— Совершенно верно, — ответила я. — Не надеюсь, что вы поверите мне, но я не хотела выходить замуж за вашего сына — это была ужасная ошибка, и чем скорее мы ее поправим, тем лучше.
После этого старик и адвокат долго говорили о чем-то приглушенными голосами. Потом они пытались объяснить мне законную сторону дела, но, должна признаться, что у меня в голове все перепуталось.
Насколько я могу понять, самым простым выходом из положения было бы аннулировать наш брак, добиться признания его недействительным — но это займет не меньше года, а они очень торопятся вырвать своего драгоценного сыночка из моих тенет; поэтому они пришли к выводу, что развод — лучший вариант.
— Все это прекрасно, — сказала я, — но кто будет разводиться с кем? Кто будет ответчиком?
Как я и ожидала, они хотели, чтобы я взяла вину на себя. Я ничего не имею против и даже в каком-то смысле нахожу, что мне нужно взять инициативу на себя, чтобы выпутаться из этой истории. И в то же время не могу придумать, кто мог бы стать соответчиком, ради кого я взяла бы на себя вину.
Они были так довольны, что сама мысль о таком варианте не ужаснула и не отпугнула меня, что обещали вручить мне тысячу фунтов в тот день, когда я представлю им доказательства моей неверности.
Это предложение придало мне смелости попросить у них сразу некоторую сумму, хотя мне стоило многих усилий обратиться к ним с такой просьбой.
— Как только я поправлюсь, тут же поступлю на работу, — сказала я. — Не думайте, пожалуйста, что мне нужны ваши деньги, — просто какое-то время я не смогу работать.
После этого последовало еще одно совещание так же шепотом. Естественно, я сразу же увидела, что это их встревожило. Если бы они согласились платить мне помесячно какую-то сумму, я могла бы не спешить представить им так интересующие их доказательства! Однако спустя некоторое время адвокат обратился ко мне:
— Должен вам сказать, что у лорда Глаксли нет личных средств, он получает содержание от родителей, и, если вы потребуете от него через суд, чтобы он содержал вас как свою законную жену, лорд Марленд вообще прекратит выплачивать ему что бы то ни было и вы не получите от него никаких денег. Но поскольку мы уверены, что вы не захотите вынудить лорда Марленда принять подобные меры и придать делу еще большую огласку, мы согласны до того момента, пока вы не представите нам доказательства вашей неверности своему супругу, выплачивать вам три фунта в неделю, каковая сумма будет перечислена на ваш счет в банке. Если вы предпримете попытку добиться увеличения этой суммы, лорд Марленд откажется от какой-либо ответственности в отношении вас и прекратит выплачивать содержание своему сыну до того времени, пока брак не будет расторгнут.
Я поняла: что бы я ни сделала, я нахожусь целиком в их власти, но была так рада хоть каким-нибудь деньгам, что согласилась на все их условия.
Я вышла на улицу, чувствуя себя как какая-нибудь уволенная судомойка, и, только вернувшись домой, я заплакала. Но, с другой стороны, я могу понять, что Пупсик их сын и им ужасно неприятно, что он женился на дочери акробатки.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Все это очень хорошо, но прошлого не вернешь.
Было время, когда три фунта в неделю казались мне роскошью. Теперь я вижу, что это предел бедности. Сейчас на дворе осень, и я не могу разгуливать в крепдешине и делать вид, что в пальто мне слишком жарко.
Я только молю Бога, чтобы поскорее найти какую-нибудь работу.
К счастью, вернулся Хью. Когда я рассказала ему, что со мной случилось, он отнесся ко мне очень по-доброму и с пониманием.
— Бедная Линда, — сказал он, — ну и впутались же вы в историю!
А когда узнал об условиях развода, он пришел в ужас.
— Не знаю, почему вы должны пачкать себя всей этой грязью, — возмущенно заявил он. — Пупсик сам во всем виноват. Вот пусть и берет вину на себя.
— Тогда я не получу ни пенни, — сказала я, — не могу же я питаться воздухом.
— Вы получите кое-что, когда умрет лорд Марленд, — ответил Хью. — Он, без сомнения, оставит все сыну, тогда вы можете рассчитывать на треть его дохода.
— А сколько ему лет? — спросила я.
— Года шестьдесят два или шестьдесят три.
— Значит, если он доживет до восьмидесяти, мне придется восемнадцать лет голодать; благодарю вас, мой милый Хью, но ваш совет мне кажется неудачным.
— Послушайте, Линда… — начал было он.
Но я остановила его, приложив ему пальцы ко рту.
— Не надо, Хью, я знаю, что вы мне скажете; вы хотите предложить мне деньги, а вся прелесть нашей дружбы именно в том, что мы никогда не доставляли друг другу ни малейшего беспокойства. Пожалуйста, не надо, а то вы все испортите, и я этого просто не вынесу.
Я не позволила ему больше говорить об этом, потому что знаю, как он беден. Правда, отец выделяет ему небольшую сумму, но он гораздо беднее многих своих товарищей и даже не может позволить себе иметь машину.
Но это доказывает, что истинные друзья не покидают вас в беде. Клеона и Хью самые замечательные и милые люди в мире.
Клеона очень поддерживала меня, доставала множество приглашений на завтраки и ужины, потому что знала, как мне одиноко, а порой и просто голодно.
И я знаю, хотя мне очень неприятно это сознавать, что она собирается подарить мне осенний туалет, как только накопит денег.
Бедная Клеона сейчас сама на бобах, потому что, хотя она и прекрасно проводила время в Монте-Карло, где все ее расходы оплачивал Канталуп, она по глупости уселась за рулетку и, разумеется, много проиграла.
— Выигрывают только богачи, — говорила она, — потому что для них деньги не имеют значения, а деньги всегда идут к тем, кто к ним равнодушен.
У Клеоны новый друг, и мне кажется, что она опять влюблена. Надеюсь, так и есть, потому что страшно хочу, чтобы она была счастлива. Он очень симпатичный, но небогатый. Он служит секретарем и управляющим у сэра Сидни Рэксворта, ужасно богатого промышленника с Севера.
Норман Воган — так зовут друга Клеоны — сопровождает сэра Сидни повсюду, и я полагаю, он стал для него незаменимым помощником.
Думаю, в скором времени он мог бы скопить достаточно денег, и тогда ничто не помешало бы им пожениться. Клеона очень скрытная и никогда не рассказывает мне о своих чувствах. Но у нее появился блеск в глазах, и она выглядит такой счастливой, когда Норман появляется или звонит ей.
У них очень много общего, одинаковые вкусы, и они могут сидеть часами, обсуждая только что вышедшую в свет книгу, или ходят на концерты.
Я тоже ходила с ними несколько раз, и мне понравился Норман. Правда, он очень серьезный, и должна признаться, что, если бы мне пришлось часто с ним видеться, я сочла бы его скучным.
Но Клеона считает, что лучше его никого на свете быть не может, а когда начинаешь кем-нибудь так восхищаться, это значит, что ты уже по крайней мере наполовину влюблена.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ
Клеона помолвлена, и я очень счастлива за нее.
Она пребывает в блаженстве, но они смогут пожениться самое меньшее месяца через три.
Во всяком случае не раньше Рождества, потому что перед Рождеством сэр Сидни Рэксворт ужасно занят и у Нормана будет слишком много дел, чтобы выбрать время жениться.
Клеона за последние недели совершенно изменилась. Куда только делось ее вечно печальное выражение лица? Она выглядит бодрее и жизнерадостней.
Как только у нее находится свободный момент, она сразу же устремляется покупать приданое.
Клеоне больше всего нравится, что они собираются жить за городом.