Отправив Алексея Филипова с товарищами, Семен Шелковник составил отписку для якутского воеводы. Жаловался он, что нападают на них «многие роды» тунгусов, что сидят они в осаде, и просил прислать на помощь человек сто казаков, обещая, что если начнут «иноземцы» дань платить, то в «ясачном сборе будет прибыль многая…».
С этой отпиской Семен Шелковник отправил в Якутск промышленного человека Федулку Абакумова вместе с мирным эвенским князем Ковырем. По дороге этот самый Федулка, заподозрив измену, убил своего спутника из пищали. За это он поплатился весьма жестоко. Дело в том, что произошло это где-то в бассейне Алдана, там, где местные жители знали и очень уважали Ковыря, — он был одним из авторитетнейших князьков; Шелковник, видимо, по пути на Охотское море прихватил его с собой. Соплеменники Ковыря, узнав о его смерти, «учинили между собой шатость», как жаловались потом казаки, и убили в отместку несколько русских. Казаки сами подвергли Федулку пыткам, а потом доставили в Якутск, где начался над ним долгий процесс: писали в Москву докладные, получали из Сибирского приказа разъяснения, а между делом нещадно били Федулку кнутом на «козле» на глазах у якутов и эвенов, которые требовали выдать им убийцу. Наконец пришло в Якутск из Москвы окончательное заключение по делу Федулки Абакумова и Ковыря: Федулку родственникам Ковыря не выдавать, а выпороть его еще раз и засадить в тюрьму. На Охоту же в ответ на просьбу Шелковника велено было послать людей столько, сколько следует, и собирать ясак с местных жителей «ласкою и приветом, с великим радением».
Новый отряд казаков во главе с Семеном Епишевым был послан на Охоту в июле 1650 года, но только 3 июня 1651 года кочи Епишева подошли к устью реки. Епишева, по его словам, встретило тоже до тысячи эвенов, все они были «сбруйны и ружейны» и в реку не пускали — не хотели, чтобы соединился он с осажденными русскими.
Епишев все-таки прорвался в Охоту и поплыл вверх по реке. Вот что увидел он там: на месте зимовья стоял острог — Косой острожек, как называли его потом казаки. Размерами он был невелик, стены ему заменял вал с тыном. Вокруг острожка стояли чумы эвенов: женщины готовили едут детишки ползали по земле, возились с собаками, мужчины ловили рыбу, зорко следя в то же время за осажденными. Сколько времени продолжалась эта терпеливая, «по-семейному» обставленная осада, Епишев не знал, да у него и не было времени раздумывать на эту тему.
…Короткий бой закончился. Навстречу Епишеву из острога вышло двадцать казаков — еле живых после долгой голодовки: одни из них опухли от цинги, другие исхудали так, что лица были обтянуты кожей, но все они держали в руках оружие и все готовы были продолжать свое трудное ратное дело…
Только не нашел среди них Епишев отважного и умного десятника Семена Андреевича Шелковника. Основав Охотск, он и сам навсегда остался на берегах студеного моря. Семен Шелковник умер в 1648 году.
Практичный казак Семен Епишев времени даром терять не стал. Научив цинготных больных, как приготавливать хвойный настой, он потребовал у целовальника из отряда Шелковника Конанка Ларионова (в отписке Епишева он Ларивонов) книги с записями ясачной, десятинной и поминочной казны. (У каждого целовальника была своя печать, у Ларионова на печати был кораблик.) Семен Епишев принял у целовальника казну по годам, и получилось, что отряд Шелковника собрал «Двадцать один сорок семнадцать соболей», десять пластин собольих, шесть «поминочных» соболишек, «покупочную» короткую лисью шубу с рукавами, двух «лисиченков» — чернобурого без лап и без хвоста и краснобурого с лапами, но тоже без хвоста, два «лоскута» лисьих да выдру… Все эти сведения Епишев занес в свои книги и припечатал их своей печатью: на ней было вырезано его имя.
Едва Епишев кончил сложные подсчеты и проверку документов, как эвены снова пошли на приступ: обозлило их, должно быть, появление нового отряда. Семен Епишев вышел к ним и стал уговаривать «старую дурость покинуть» и ясак платить исправно. Эвены, однако, его слушать не стали.
А 15 июля вернулся на Охоту с реки Мотыклеи Алексей Филипов с товарищами.
Лето прошло у Епишева в непрерывных хлопотах: он совершил несколько походов вверх по рекам Охоте и Кухтую, получил «недобранный» Ларионовым ясак за прошлые годы и даже ухитрился выманить у ясачных эвенов соболей в счет будущего года. Принимал ли Алексей Филипов участие в походах Епишева, я не знаю. Но когда в марте 1652 года Епишев, отправляя весь ясак в Якутск, выделил отряд в двадцать два человека, в его состав вошел и Алексей Филипов. Вместе с челобитными вез Алексей Филипов в Якутск и «роспись пути от реки Охоты до реки Мотыхлея».