***
Поздний осенний вечер над привокзальной площадью Большого Города. Воздух полон мелкой водяной пыли. На мокром зеркале асфальта извиваются жирные красные червяки неоновой рекламы. Пролетают, шелестя покрышками, легковые автомобили.
На ступенях главного портала вокзала стоит человек. Он смотрит, как двое переходят пустую площадь. Двое идут, склонившись друг к другу, их плечи временами соприкасаются. Две неясные фигуры постепенно растворяются в пелене мелкого осеннего дождя.
Человек бросает на плечо сморщенный ком рюкзака, идет, прихрамывая, в противоположную сторону. Негромкий стук кирзовых сапог ныряет в тишину. На черном клочке чистого неба холодным пламенем горит такой знакомый и такой далекий костер Голубой Звезды.
Саянские ветры, летние ветры!
Вы спите еще меж заснеженных гор!
А наши ветры сережками вербы
Весенний заводят со мной разговор.
Сквозь кружево веток с пушинками цвета
Я вижу не синий мартовский снег.
Я вижу цветенье Саянского лета
И пену на струях порожистых рек.
Я вижу, гольцы надо мною склонились,
Туманы с каменных плеч уронив,
Дымы над тайгою костровые взвились,
Серыми вехами путь провешив.
Вокзалов длинная цепь,
Погромыхивающая звеньями – поездами,
Кидается под колеса шпальная крепь,
Семафоры машут руками.
Поезд мой голодный такой
Жрет и жрет километры вкусные,
И вот уже заедает тайгой
Перелесочки среднерусские.
Дорога до самой Нижней Уды
Стальными изжевана челюстями.
И вот уже, голубее мечты,
Горы встречаются с облаками.
Уеду, куда глядят глаза,
Окунусь в кедровую вкусную смоль.
Пусть надо мною грохочет гроза
И ветер усталый идет над тайгой.
Быть может там, на самом краю
Света большого белого
Свою любовь в реке утоплю,
Рассыплю в лесах, где медведи бегают.
Но ты ведь хитрая, очень хитрая,
Будешь являться снова и снова,
Днем убегать, как лисица рыжая,
Чтоб ночью прикрасться, даже без зова.
И я, под дождиную грустную крапь
Прокляну и себя и тайгу и ветры,
Умчусь к тебе, чтобы снова страдать
И рваться туда, где ждут меня кедры.
И опять мы уходим из города
Под зеленую крышу ветвей,
Мы отыщем закатное золото
За стеной проливных дождей.
Утро стелет туман над горами,
Небо хмурит ненастьем лоб.
И маршрут лежит перед нами
Кружевами звериных троп.
Горы громами нам салютуют,
Отару туч по ущелью гоня,
И порывистый ветер тоскует,
Щиплет струны на арфе дождя.
Воспоминание о перевале из реки Сигач
в Ванькину речку
Я лез по снежнику, на перевал
К истокам Ванькинова ключа.
Сверху – солнца горячий пал,
Всюду вода сбегает журча.
Когда огромная снежная бель
Перехлестнула за перевал,
Я увидел заветную цель –
Жарков Саянских огненный вал.
Гляжу на небо – под веками резь,
У ног – жарков пылающий жар.
Кто же занес в Саянскую поднебесь
Холодный этот цветочный пожар?
Я хватал и хватал холодный огонь
Насколько длины хватало у рук,
Пока не вспомнил, со мною лишь конь,
А ты далеко, мой ласковый друг.
Петляет тропа на крутом берегу,
Уводит в самое сердце гор,
А за спиной, на белом снегу
Догорает жарков холодный костер.
Как в песне очень хорошей поется,
Мы уехали в разные дали.
Хорошо ли тебе живется
Там, на теплом Южном Урале?
Здесь пики Саянские в небо воткнули,
Чтобы оно не упало наверно,
В долинах озер бирюзу расплеснули
И думают, счастливы все непременно.
А я не могу, не хочу без милой!
К чертям катитесь горные кручи!
Хочу быть с нею со страшной силой.
Да только нас вместе не сводит случай.
В долинах клочья тумана сырого,
Река стервенея ревет меж камней.
А я по пальцам считаю снова,
Сколько до встречи осталось дней.
Скоро в ритме колесного стука
Я полечу навстречу снам,
Вот только бы за впадением Кинзелюка
Третьим порогом прорваться нам.
Плот стоит под Первым порогом
Можно немного теперь отдохнуть.
Над лесом, за горным скалистым отрогом,
Солнце дневной завершает свой путь.
С верховьев Кизира я плавился долго
С боем беря за порогом порог.
Кизир коварен, Кизир не Волга,
Я в жизни не видел труднее дорог.
Сдвигались скалы в узкие щели,
Меля жерновами водную гладь,
Я рвался вперед, меж камней и мелей,
Только б скорее тебя увидать.
Плот стоит под Первым порогом,
Завтра только плыть да плыть!
Месяц светит серебряным рогом,
Можно спокойно теперь закурить.
Кого-то нет, кого-то ждут,
А он так долго не приходит.
В ночи костер палящий жгут,
Вверх пламя бьется огненной дугою.
Во тьму шарахнулась с испуга
Ночь, искрами обожжена.
Края светящегося круга
Уныло гложет тишина.
Тумана утреннего жгут
Неспешно над рекою бродит.
Кого-то нет, кого-то ждут,
А он так долго не приходит.