– Хороший товарищ. Погиб он скоро.
– Извини, – что ещё сказать-то?
– Ничего. Врешь ты, что ленинградка. Моё начальство обо мне так и говорит: ты, говорит, настоящий рентген.
– Ну, соврала. Из Жданова я.
– То-то же. Выходит, ты землячка Жданова. – И он о том же.
– Кто такой этот ваш Жданов?
– Ты что, историю партии в школе не проходила?
– У нас история СССР была. Я пятерку имею.
– Пятерку получила, а Жданова не знаешь. – Он что, обиделся за этого Жданова? – Он у нас был самым большим начальником во время войны.
Мне это как-то по фигу. Все равно люди мерли от голода.
Мы уже подошли к Кировскому мосту. Переходим его, и опять я вижу лодки на воде. Самое время спросить, что они там ловят.
– Это рыбаки ловят миногу. Деликатес. Ела когда-нибудь?
– Откуда? У нас на Азове другая рыба.
– Я страсть как уважаю эту рыбу. Вернее, это не рыба даже.
– А что же? – Мне все интересно.
– Круглоротики. Маринованные хороши под водочку. – Я начинаю думать, что в Ленинграде все алкоголики.
– Милиционер – и пьяница.
– Шутишь? На Руси так повелось. Запамятовал, при каком царе, но водку в работный народ вбивали палками. У нас в отделении с этим делом строго. Наш начальник из молокан. Сам не пьет и другим не дает. Я малопьющий.
Вышли к Марсову полю.
– Нравится у нас? – Я киваю. – Какое красивое Адмиралтейство! Сначала это была мазанка, но окруженная рвами с водой. Тогда шла Северная война, и наш Петр Первый опасался нападения шведов.
– Это когда же было? – спросила я, хотя знала.
– Село, – Вася взял меня за руку. Какая сильная у него рука!
Я узнала, что шведский король Карл XII столкнулся с большими трудностями при походе в Россию, что он скоро повернул на Польшу и там увяз, что современное здание Адмиралтейства построено по проекту архитектора Захарова в 1806–1823 годах, что высота башни с корабликом 72 метра. Я слушаю малопьющего милиционера и одновременно думаю о его мужских достоинствах. Наверное, я ненормальная.
– Я кушать захотела, – сказала не для того, чтобы Вася предложил мне угоститься.
– Я в центре плохо ориентируюсь.
– Я не к тому. На Невском есть пирожковая, – при этих словах меня стало тошнить: сколько же можно есть пирожков с капустой! – но туда я не пойду. Наелась этих пирожков.
– Можно купить в магазине и покушать где-нибудь на воздухе. – Милиционер Вася заглядывает мне в глаза, как пес у тети Шуры.
До начала рабочего дня еще два часа. С лишком. Предложение вполне реальное. Но какой же магазин открывается в это время? Об этом я и сказала Васе.
– Эта проблема решаема.
Позабыла, что иду с милиционером. Он все может.
Он смог. Мы нашли маленький магазинчик в полуподвале, и мой сопровождающий раздобыл там все, что было нужно для нашего несколько странного пикника. Одного не было: водки. Было бы очень странно, если бы я пришла на работу с запахом изо рта. Правда же?
– У меня дома телефона нет. – Милиционер не выпускает моей руки. – А у тебя?
– Есть, но мне звонить нельзя.
– Хозяева строгие?
– Настоящие звери! Ты приходи в субботу на то место, где встретились сегодня.
До начала рабочего дня тридцать минут. Я вошла в здание треста. Вася остался стоять у подъезда. Мельком я увидела, как он помахал мне рукой. Больше я его не видела. Может быть, он позабыл обо мне, а может быть, его убили, как его товарища. Кто знает. Эпизод моей жизни, не больше, но он отчего-то мне запомнился.
Уборщица, увидев меня, даже свою швабру отставила.
– Тебе-то что дома не сидится? Я ещё нашего Ивана понимаю. Он начальник. Он за всех вас отвечает. – Выходит, пока я гуляла с милиционером Васей, Иван Петрович успел приехать в трест. Определенно, Ольга Федоровна и ему устроила скандальчик.
Прежде чем пройти к себе, я в уборной привела себя, как могла, в порядок. Пока я гуляла с милиционером Васей, мои волосы растрепались.
Пришла и, что бы вы думали, увидела за своим столом? Точно! Ивана Петровича! Сидит, опустив голову на руки. Первое, что я подумала – ему плохо.
– Иван Петрович, – тихонько окликнула.
– Явилась не запылилась. А ты знаешь, что с Ольгой? Ты, девчонка, ушла спозаранку, ни слова не сказала. Мы с матерью не знаем, что и подумать.
Лицо Ивана Петровича красное, глаза горят. Вот-вот ударит.
– Ты же, Ира, нам с Ольгой Федоровной как дочка. Мы за тебя в ответе. А знаешь ли ты, что у Ольги год назад инфаркт был?
– Простите, дядя Иван. Я больше не буду.
– Настоящий детский сад. Ты мне скажи, где и с кем ты вчера пьяной напилась.