— Простите, вы моряк? Плавали? — вежливо осведомился Осадчий.
— Вообще-то… Нет, не плавал. Мы предложили Колосову прекрасную работу, — после некоторой паузы проговорил Афонин. — Пойдет начальником навигационной камеры, с моряками будет общаться.
— А с морем? — задал второй и последний вопрос Осадчий, поднявшись со стула.
— И с морем. В порту будет работать!
Держа шапку в руках, Осадчий молча поклонился.
— Если вас еще что-либо интересует, то я с удовольствием. Все, что от меня зависит. — Афонин вышел из-за стола, проводил посетителей до дверей своего кабинета.
Очутившись в коридоре, Елена Ивановна вопросительно взглянула на Осадчего. Миролюбивый, благожелательный тон, каким Афонин говорил о Колосове, несколько ее обескуражил.
— Чепуха этот кафердам, — отвечая на ее взгляд, твердо проговорил Осадчий. — Да что, из-за ржавчины судно утонуло бы? Пошли в отдел мореплавания.
— Сейчас?
— А чего тянуть? Проверим по пунктам все обвинения. Вот тут я их записал. — Осадчий похлопал рукой по карману, из которого торчала черная обложка блокнота. — Проверим и тогда уже к начальству.
— Пойдем и в другие отделы, — согласилась Елена Ивановна.
Не более десяти минут пробыли они в отделе мореплавания. Осадчий записал отзывы капитанов-наставников:
«Отличный штурман, прекрасно знающий свое дело. Работает безаварийно. Составленный по прибытии из рейса акт свидетельствует о хорошо поставленной штурманской и радиослужбе».
Вместе с Еленой Ивановной и Осадчим в коридор вышел молодой моряк, не принимавший участия в разговоре, но внимательно прислушивавшийся к отзывам капитанов. Попросив у Осадчего спички, он явно намеревался завязать разговор.
— Может, мои сигареты возьмете, они покрепче, — пришел ему на помощь Осадчий, протягивая пачку.
Моряк поблагодарил и, закурив, сказал:
— Вы о Колосове говорили. Я плавал с ним. Хороший он, душевный человек. Никогда своих подчиненных в обиду не даст, хотя сам требует службу на всю катушку. И откровенный. Что думает, то и скажет начальству прямо в глаза. Вот и нажил себе неприятностей. Уж вы, пожалуйста, разберитесь.
Елена Ивановна подумала, что, может, и впрямь у старшего помощника произошел с кем-либо из начальства конфликт. Припомнился весь разговор с Афониным. Пожалуй, тот говорил не очень убежденно, словно пересказывал чужие мысли. Очевидно, и Осадчий обратил на это внимание. Вообще была у него на все своя точка зрения, поколебать которую не так-то просто.
— Ну, а теперь займемся кафердамом, — сказал Осадчий, распрощавшись со штурманом и направляясь дальше по коридору.
Елена Ивановна дивилась, как быстро он и здесь нашел общий язык с инженерами, работавшими в отделе. Ему сразу же отыскивали нужные папки с приказами, актами. Елена Ивановна добросовестно переписывала все необходимое.
С заместителем начальника отдела Осадчий был уже на «ты».
— Пожалуйста, Валерий, разыщи ремонтную ведомость. — Осадчий, улыбнувшись, заметил, обращаясь к Елене Ивановне: — Валерий Николаевич, оказывается, тоже на Балтике отслужил.
— Так ведь я сразу припомнил, где тебя видел, — сказал Валерий Николаевич. — Вот вам, товарищи, ведомость.
— Кафердам в нее занесен? — спросил Осадчий.
— Естественно. Ищи пункт пятнадцатый, двадцатый. Вначале самые важные работы перечислены.
Осадчий просмотрел список.
— Вот. Пункт двадцать второй. Видите, Елена Ивановна? Ведомость составлена Колосовым, и вот он — кафердам. Кажется, завод не очень торопился выполнять эту работу? — обратился Осадчий к Валерию Николаевичу.
Ответил инженер, сидевший за соседним столом:
— Пришлось потом дополнительно наряд выписывать.
— Работа трудоемкая, а оплата низкая. Так? — листая бумаги, спросил Осадчий.
— Естественно. К тому же там теснота, работать неудобно. Вот и стараются от нее отпихнуться, — подтвердил Валерий Николаевич.
Осадчий прочитал еще один документ и, с усмешкой буркнув:
— Занятно, — передал его Елене Ивановне.
— Именно! — кивнул Валерий Николаевич. — Даже очень занятно. Но начальству виднее.
Все головы повернулись к ним. Елене Ивановне было ясно, что равнодушных в отделе нет. И не один Валерий Николаевич заинтересован в тщательном расследовании дела Колосова.
И еще один документ переписала Елена Ивановна — о премировании за хорошую работу экипажа китобазы, в том числе и Колосова.
Поблагодарив сотрудников за помощь, Елена Ивановна вышла в коридор, где ее дожидался Осадчий.