Виктор ушел в радиорубку, а Татьяна продолжала стоять возле борта, глядя на яркие блики, вспыхивающие на сине-зеленой воде.
Почувствовав на себе чей-то взгляд, она обернулась. На крыле мостика стоял капитан. Она улыбнулась и приветливо помахала рукой. Теперь можно. Завтра ведь ее здесь не будет. Завтра Николай Степанович станет просто знакомым.
Некоторое время он молча смотрел на нее, потом быстро сбежал по трапу и стал рядом.
— Расстаемся.
— Не понял! — Он нахмурился.
— Ведь я списываюсь.
— Ах, в этом смысле. — Разгладилась на лбу морщина. Он незаметно сжал ей руку. — Когда я тебя увижу?
— Это не от меня зависит.
— От кого же? Может, от Виктора Дмитриевича? — И криво усмехнулся.
— От тебя. И только от тебя. Если волен распоряжаться собой, — с грустью сказала Татьяна, и синие глаза ее потемнели.
— Ты завтра свободна?
— Для тебя я всегда свободна.
Первый раз они позволили себе стоять у всех на виду и говорить о своем так откровенно. Последний разговор на судне.
— Я хочу тебя видеть. Это главное. Завтра.
— В первый день тебе позволят уйти?
— Ты плохо меня знаешь.
— Может быть.
— Где?
— Где? — Не приглашать же его домой. Тогда все погибло. Сам он, вероятно, ничего предложить не может. Что же ответить? Нина! Конечно, пойти к Нине.
Она негромко назвала адрес. Только бы муж Нины не вернулся из рейса.
— Буду в шесть! — Капитан, не дожидаясь ее ответа, пошел к трапу.
Глава 18
Татьяна встретила Николая Степановича возле дома Нины. Вышла предупредить: сегодня день рождения хозяйки. Друзья зашли ее поздравить. И если Николай не против, то и он — давний знакомый, плававший с ее мужем, — зашел проведать Нину.
Капитан, следуя за Татьяной, не говорил ни да, ни нет. Войдя в подъезд, прижался лицом в распущенные по плечам волосы.
— Я боялась, что ты не придешь.
— Как я мог не прийти?!
Внизу раздались шаги, и Татьяна надавила кнопку звонка.
Хозяйка, открыв дверь, преувеличенно громко воскликнула:
— Николай Степанович, дорогой, какими судьбами?
— Татьяна Константиновна подсказала! — Капитан поинтересовался, дома ли супруг Нины, и огорчился, узнав, что тот в рейсе.
За столом сидели молодые люди, поднимали бокалы за тех, кто в море, за хозяина дома, который сейчас у берегов Кубы. Шутили, смеялись, никто не обращал внимания на Николая Степановича, и вряд ли кто-нибудь знал, что за столом сидит капитан.
Николай Степанович по внешнему виду гостей никак не мог определить, кто они такие. Круглолицый румяный паренек, терзавший гитару и речитативом сообщавший о своем разбитом сердце, вызвал у капитана улыбку:
— Десятый класс этот Вертер по крайней мере закончил?
— Химик, кандидат наук, — шепотом сообщила Татьяна. — И женоненавистник.
Однако женоненавистник, как заметил Николай Степанович, почему-то искал со своими партнершами по танцам уединения на кухне.
Когда выключили свет, капитан целовал Татьяну и вместе со всеми требовал: «Да будет тьма!»
Нина улучила минуту, спросила Татьяну:
— Как же все-таки капитану удалось вырваться из домашнего плена?
— По-видимому, ему слепо доверяют.
— Может, помочь прозреть?
— С ума сошла! — испуганно воскликнула Татьяна.
— Ничуть. У тебя он найдет тихое прибежище.
— Где оно?
— Иди хлопочи, пусть тебе обменяют комнату.
— Танюша, хватит шептаться! Танцевать, танцевать! — Николай Степанович обнял ее за талию. Никто не обращал на них никакого внимания. Он был оживлен, весел. Все вокруг в этот вечер казались удивительно милыми. Среди молодежи он и сам чувствовал себя молодым.
Куда ушла его юность? Не заметил. Заботы, хлопоты. А чем он хуже этих молодых людей, даже теперь, в тридцать пять? Не хуже, если их подруги не прочь с ним пококетничать. Слишком уж рано записался в старики. Он записался? Леля записала, пусть даже не желая этого.
Сидит, наверное, ждет, сердится. Но неужели он после тяжелых рейсов не заслужил этого вечера?! Не заслужил права хоть несколько часов провести так, как хочется ему. Себе она такое удовольствие может доставить, когда захочет. Муж не один месяц в море.
А он устал. Устал от того, что всегда что-либо от тебя требуют.
Но ведь есть женщины, которые любят, ничего от тебя не требуя. Принимая тебя таким, как ты есть. Любят так, как Татьяна. Ни одного лишнего слова, ни одного взгляда, который могли бы заметить, не позволила себе за весь рейс, лишь бы не повредить ему, чужому мужу. Ничего ей не нужно, кроме его любви.