Ни в мирной жизни, ни в хозяйстве,
Сосед соседа рвёт на части,
Едва ли не за каждый чих,
Народ свободный крайне лих!
Сейчас за что-то голосуют,
Никто не понял, а за что?
А за порядок, мир и волю,
За сытую навеки долю!
Ты не болтай, а голосуй
И руку в мой карман не суй!
ЕВГЕНИЙ:
Я догадался, что бояре
Письмо варягам написали
И пригласили володеть,
Власть под мечом своим иметь,
Карать по мере бунт голодный,
Чтоб власти был народ угодный,
И притеснения терпел,
И знал свой нищенский удел.
ФАУСТ:
Сильна обманом власть любая,
Ты как её не назови,
У ней к народу нет любви
И справедливости не знает.
Ты пригласи меня, мой друг,
Туда, где ты живёшь, алкая,
Чтобы судьба глухонемая,
Прозрела, обрела свой слух,
Иль что-нибудь из этих двух.
Что изменилось с той поры,
Когда свободы дух летал
Над россами, без дел скучая,
Лишь кое-где собой венчая,
Их жизни сумрачной исток,
Где не алел ещё Восток?
ФАУСТ и ЕВГЕНИЙ с трудом выбираются из толпы и идут к реке. На берегу ФАУСТ взмахами рук создаёт густой туман, в котором они исчезают. Когда туман рассеивается, ФАУСТ и ЕВГЕНИЙ стоят посреди Дворцовой площади Санкт-Петербурга.
Часть VIII. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ.
ФАУСТ:
С тобой удачно приземлились,
Не долго над лесами вились
Среди дымящихся болот,
И всё же дым набился в рот.
ЕВГЕНИЙ:
Мы приземлились в Петербурге,
Мой дом в забытом переулке,
И здесь мой маленький удел,
Я здесь лишенья терпел,
Среди громад соборов громких,
Под звон литых колоколов,
Я ночью избегал воров,
А днём безрадостно трудился,
Жалел, что птицей не родился,
Пред императорским дворцом
Стоял с задумчивым лицом,
Передо мной царь Пётр вздымался
Верхом на бешенном коне,
По телу моему топтался
В тяжёлом беспокойном сне,
Хрустели кости у народа,
Лежащего в болотной мгле,
И в бой шагали снова роты,
И гибли храбрые в огне.
Империя здесь создавалась,
Прошло всего лишь триста лет,
И что же от неё осталось?
Звон отчеканенных монет?
Менялись профили стальные
И пропадали в никуда,
Навеки оставалась людям
Одна беда, одна беда,
Петра сменил товарищ Ленин,
Перевернул опять страну,
И развязал, слегка картавя,
Внутриусобную войну,
Затем явился предостойный
Своей решимостью Борис
И дух похмельный, алкогольный
Вновь над страной моей завис.
К чему бы это, мудрый Фауст,
Бог испытания шлёт и шлёт?
Зачем народ многострадальный
Одним лишь будущим живёт?
ФАУСТ:
Не только ваш народ страдает,
История уж такова:
Писатель пишет и слагает,
Свои заветные слова,
К нему приходит вдохновение
И мысли быстрые летят,
И прочь уходят все сомнения:
Топить ли маленьких котят.
Действительность - она печальна,
Как разлюбившая жена,
И трагедийна изначально
Страданий горестных полна,
Мы в будущем опору ищем,
Мечтой питаем оптимизм,
Обманом заменяем пищу
И губим этим организм.
Я предлагаю прогуляться
По Невскому проспекту, друг,
И наблюдением заняться,
Чтоб получить из первых рук
Ответы на твои вопросы:
А как живут сегодня россы?
Что говорят о жизни вслух?
ЕВГЕНИЙ:
Гулять по Невскому опасно,
Народу много, жизнь ужасна,
Вокруг застыла красота,
Течёт каналами вода,
Всё перемешано напрасно:
Дворцы, Собор, особняки,
Поэты, воры, дураки,
Застыли кони на мосту,
Рвут в гневе крепкую узду,
Машины в неизвестность мчатся,
За ними люди волочатся,
Кто ходит вдоль проспекта так,
А кто спешит в делах мастак,
Надеясь ближнего надуть,
Короткий выбирает путь,
Здесь от сумы и от тюрьмы
Никто судьбой не отгорожен,
Ни человек с бандитской рожей,
Ни бизнесмен какой-нибудь,
Не избежали здесь тюрьмы
Писатели, интеллигенты,
Гремел здесь кандалами бедный
Поэт, сжимая кулаки,
В психиатрических больницах
Держали диссидентов нервных,
Кто от народа далеки.
ФАУСТ:
Не страшен чёрт, когда малюют
Его на стенах простаки,
А страшен он, когда банкуют
Чужою жизнью дураки.
ЕВГЕНИЙ:
Сейчас узнаем мы с тобой,
Кто страшен: чёрт или застой,
К нам приближаются сержанты
И взгляд у них совсем пустой,
У нас полиция в работе,
Такого не было в природе:
Ей возразил - и сразу сел,
Ведь адвокатов нет совсем,
Вернее, дороги они,
С богатыми проводят дни,
Нет денег - ты не прав всегда,
Нет связей - ты совсем балда!
1-й СЕРЖАНТ:
Прошу вас паспорт предъявить,
Как нету? Вы должны носить!
Как не обязан? Кто ты есть?
Не трогать? Не почину честь!
Одеты вы не по сезону,
А вот на этом без резону
Напялен чёрный балахон,
Уж не с югов ли прибыл он?
2-й СЕРЖАНТ:
Пройдёмте, граждане, за нами,
Мы террористов в вас узнали,
Там разберёмся, чей фасон
Вы выдаёте за резон.
ФАУСТ:
Меня совсем не узнаёте?
1-й СЕРЖАНТ:
Я не служил с тобою в роте,
Детей с тобою не крестил
И дружбу раньше не водил.
ФАУСТ:
Я - Фауст! Я учёный муж!
2-й СЕРЖАНТ:
Как видно, ты объелся груш,
Раз не скрываешь, что ты - шляпа,
Да! Не доделал тебя папа!
В кутузке сутки посидишь,
Там с публикой не пошалишь!
Милиционеры хватают ФАУСТА и ЕВГЕНИЯ, заламывают им руки. Затем их заталкивают в кутузку, где находятся БОМЖ, ПЬЯНИЦА и ВОР.
Часть IX. В КУТУЗКЕ.
ЕВГЕНИЙ:
Кутузка всякого добра
Под потолок всегда полна,
И нет угла на свете краше,
Чем грязная в углу параша.
Знакомься, Фауст, с мудрецами:
С ворами, пьянью, подлецами,
Пусть каждый будет нам отец,
Услышим правду, наконец!
БОМЖ:
К нам гомики зашли, ребята,
Какие милые котята,
Мурлыкают себе на ушко,
А молодой, ну, просто, душка!
Есть закурить? А выпить есть?
Ах! Извините ваша честь!
Я вам на платье наступил,
И вижу: мог бы, то убил!