Он вздрогнул, его лицо стало белым как мел.
– Она хотела… она принуждала меня сделать с ней то, что с ней было сделано. Ты понимаешь, она крепко схватила меня за руки и пыталась приложить их к своему затылку. Естественно, я всеми силами сопротивлялся, но у нее хватка была, как стальная. Она впилась в мои руки своими острыми ногтями и сильно царапала меня. Долгое время я не мог от нее освободиться.
Он вытер со лба капли пота.
– И она… она была одета в свой пеньюар. Мне привиделось все это так явственно…
Она приложила свои пальцы к его губам, чтобы он замолчал.
– Забудь это, – сказала она. – Пожалуйста, не надо больше. Это лишь возбуждает тебя. Подожди, я перевяжу тебе руки.
– Мне все еще больно, – сказал он. – Долго ли так будет?
– Это скоро пройдет, – успокоила она его. – Через педелю от этого ничего не останется.
Идя на допрос, он поднимался по своей лестнице и увидел Флоренс. Их взгляды встретились; они ничего не сказали друг другу, но оба знали, что его ожидает.
Наконец она ободряюще обняла его. Вдруг ее взор упал на его руки, на которых еще ясно были заметны таинственные полоски, хотя теперь они стали коричневые и покрылись струпьями.
Она попросила его подождать минутку, спустилась в холл, взяла в гардеробе перчатки и принесла ему.
– Надень их, – прошептала она.
– Но не будет ли это казаться странным? Дома в перчатках?
– Но эти рубцы… В конце концов они еще подумают… Они ни в коем случае не должны их видеть!
Он испуганно вытаращил глаза.
– Боже мой, об этом я совсем не подумал. Не могут же они всерьез подумать…
– Они вовсе не подумают, если не увидят. Поэтому ты должен надеть перчатки.
– Но дома! Как я могу…
– Ты только что вернулся домой.
Она сбегала вниз и принесла ему на этот раз шляпу и плащ.
– Быстро, накинь плащ на плечи и надень шляпу.
– Но им известно, что я был здесь, когда они пришли. Гаррис…
– Тогда ты только что собрался уходить. При любых обстоятельствах тебе непременно нужно надеть перчатки. Давай свои руки.
Внезапно открылась дверь библиотеки и показалось лицо Камерона. Видимо, он потерял терпение из-за того,, что допрос так сильно затягивался.
Их маленький заговор неожиданно прервался. Они быстро разошлись, несмотря на то что почти не чувствовали за собой вины. Инсценировка была не очень удачной, особенно с ее стороны. Она слишком явно отпрянула от него.
Он продолжал свой путь и вошел в библиотеку.
– Здравствуйте, джентльмены, – учтиво приветствовал он присутствующих.
Их там было трое: двое незнакомых и мужчина, уже однажды побывавший здесь.
Они заметили шляпу и плащ, который он держал в левой руке.
– Вы намеревались уходить, мистер Стрикленд?
– Да, собирался.
– Очень жаль, но допрос, несомненно, более важное дело.
Это прозвучало как категорическое приказание.
– Хорошо, – покорно промолвил он. – Как вам будет угодно.
– Садитесь и устраивайтесь поудобнее, – сказал Камерон.
Снова это звучало как приказ.
Он сел. И вдруг ему стало ясно, что Флоренс дала ему неразумный совет. Надетые перчатки наоборот только привлекали внимание к его рукам.
– Мы хотим задать вам только парочку вопросов.
Опять говорил Камерон. Он говорил почти непринужденным тоном в противоположность своей первоначальной застенчивости.
Стрикленд постарался скрыть свои руки, насколько это было возможно. Одну он просунул между ручкой кресла и своим бедром. В то же время другая, хотя бы частично, была скрыта в кармане пиджака.
Внезапно кто-то протянул ему пачку сигарет.
– Закуривайте, мистер Стрикленд.
Он машинально протянул руку, но тотчас отвел ее.
– Нет, благодарю. Я– сейчас я не хочу.
– Но – я прошу вас, почему же вы отказываетесь. Видите, мы все дымим.
– Я… я в данный момент не имею желания.
Пачка сигарет исчезла. Их истинная цель не была достигнута – или, пожалуй, еще не была.
– Какая причина вынуждает вас, мистер Стрикленд, надевать дома перчатки?
Кровь бросилась ему в голову.
– Я… я собирался уходить из дома.
– Но шляпу и плащ вы уже сняли.
Он тяжело вздохнул, затем попытался принять надменный вид.
– Может быть, здесь кому-нибудь неприятно, что я надел перчатки?
– Никоим образом, – вежливо ответил Камерон. – Но, возможно, это неприятно вам, мистер Стрикленд. Вы же надели их наоборот.
Действительно. Утолщенные рубцы были ясно видны. Должно быть, в спешке она неправильно их надела.
Его надменность исчезла. Краска тоже сошла с его лица.
Они выжидали. Его руки казались ему непомерно большими, они сделались теперь центром внимания.