Когда же рак свистнет, а рыба запоет?
Жила на свете собака. Простая такая собака. Но верящая, однако, что свистнет когда-нибудь рак.
Приходят такие мысли в унылой собачьей жизни: что вот, мол, когда рак свистнет, наступит счастье собак.
Она отыскала рака. Простого такого рака. Но он не свистел, а плакал, печально скрививши рот. И рак объяснил со всхлипом, что скажет судьбе спасибо тогда, когда встретит рыбу, которая запоет.
Ну, рыбу они отыскали. И тоже нашли в печали. Они ее утешали, а после учили петь. И рыба, вытянув губы, запела сипло и грубо, что легче, мол, дать ей дуба, чем жизнь такую терпеть.
Поскольку рыба запела, а это уже полдела, собака ждать не хотела и тут же за рака взялась. Она то журила рака, то с ним затевала драку, ну, словом, к раку собака свою применила власть.
И рак еле слышно свистнул, как будто от боли пискнул, как будто от страха взвизгнул испуганный жизнью рак.
Посвистывал рак уныло, и рыба тоскливо выла, но все же не наступило заветное счастье собак.
Какая ж причина, однако, что все это кончилось крахом? На то ни одна собака ответа не даст, не взыщи.
Прекрасны поиски счастья, опасны происки счастья. А что до приисков счастья — ну что же, ищи. Свищи.
Черная дыра
В черных дырах время и пространство меняются местами.
Практическая астрономияЖил старик.
Он прожил сотню верст, сотню лет вспахал и обработал. Годы были трудные, хоть брось: то песок, то камень, то болото. Ну кому такое по нутру? Возроптал старик на эти вещи. И его отправили в дыру, что его дыры еще похлеще.
Двадцать верст он прожил в той дыре, а потом его вернули в эту. Голова, конечно, в серебре, и в душе уже давно не лето.
И еще минуло двадцать верст, жизнь пришла к положенному краю. Старику пора бы на погост, а старик живет, не помирает.
Жизнь ему немалая дана и, как оказалось, не напрасно. Заглянул в газеты — вот те на! Поменяли время на пространство!
Катаклизм подобный в мире звезд иногда случается. Не часто. Старику теперь его сто верст — будто приусадебный участок. Для него переменился свет, и куда его болезни делись! А поскольку он не нажил лет, то теперь он снова как младенец.
Он выходит из дому с утра, вечерами на печи не дремлет.
Вот и все. А Черная дыра — попросту название деревни.
И старик уходит за сто верст, бодрый и ни капельки не старый…
Многие мечтают в мире звезд: поменять бы годы на гектары!
Воспоминание о Казанове
Сколько в мире женщин — тех, что не про нас! До отказа их, но суть не в этом. Казанова плакал, получив отказ, потому что он привык к победам. И не раз хотел покончить он с собой, добираясь до жены соседа. Затянуть на шее шарфик голубой, — потому что он привык к победам. Мы не казановы, и во цвете лет нас не сломят мелочные беды. Поражений в мире больше, чем побед, но из них мы делаем победы. Мы умеем делать радости из бед, нас судьба за горло не ухватит. Сколько поражений нужно для побед? Не горюй! На нашу долю хватит.
Ночь
Вышла ночь на улицу купить керосину, город весь обегала, тычась в магазины. Все напрасно, все темно, на дверях запоры… Только слышно: в темноте шевелятся воры.
Размышления
Равнодушно стелется дорога. Только прямо. Прямо и вперед. Прошлое кричит вдогонку: «С Богом!» Будущее терпеливо ждет. Время, время, это неспроста ведь мы в тебе, как узники в тюрьме: стоит только буквы переставить — и уже не ВРЕМЯ, а В ЯРМЕ.
О снеге…Далеко еще весна, но притихший лес не дремлет: снега белая листва распустилась на деревьях. Как приятно быть листвой! Снег от счастья леденеет. Может статься, что весной он еще зазеленеет.
О дереве…Все оно между солнцем и тенью. Два начала в себе храня, все оно — как соединенье солнца с тенью и с ночью дня. Но когда его пламя коснется, содрогнется испуганный лес. Солнце дерева к солнцу взметнется, его день дорастет до небес. А потом все бледней, все короче, день осядет, вершину клоня… Только малая горсточка ночи на руинах сгоревшего дня.
О звездах…Из глубинной черноты небес, когда больше ждать не станет мочи, звезды возникают как протест будущего дня царящей ночи. Потому что не исчезнет прочь темнота, не сменит зиму лето. Такова космическая ночь, в ней напрасно ожидать рассвета. И взывать напрасно к небесам, небеса мертвы и безответны. Тут уж либо загорайся сам, либо стань таким же беспросветным. Главное — развеять этот страх, вспыхнуть мыслью, гневом и талантом… И сгорают звезды на кострах, как всегда сгорают протестанты.
О разговорах…