М а д а м П е р е п е л и ц а. За твое спасенье!
М а д а м Ч и р у с. Мсье Стасик, хоть вы мой кровопивец, может, поддержите компанию?
С т а с и к. В рабочее время? Алкоголики! (Проходит в парикмахерскую.)
Появляется М а р и я. В модной одежде она напоминает звезду экрана.
К а т я (радостно). Мария! Машенька!
М а р и я (сдержанно). Простите, я…
К а т я. Не узнаешь? Да что ты! Я… Катя.
Мария пожимает плечами.
Забыла свою подругу? Нет, не может быть! Ты Мария!
М а р и я. Вы что-то путаете!
К а т я. И что жили на одной улице, я тоже путаю? И что любили двух друзей, ты Сергея, а я Генку… и обе мечтали актрисами стать… Это я тоже путаю?
М а р и я. Но меня зовут Жанна.
К а т я (критически оценивая Марию). Жанна? Верно! Когда-то мы с тобой мечтали сыграть роль Жанны Лябурб, коммунистки французской, которую в девятнадцатом Ленин в Одессу прислал…
М а д а м П е р е п е л и ц а (мадам Чирус). Вы слышите?
М а д а м Ч и р у с. Если я это услышу, вы меня уже не увидите!
Испуганно приложив пальцы к губам, торговки уходят.
К а т я. Это не я, это война все перепутала! И вот я здесь. Ты не веришь мне? Я опоздала на катер, а Гена…
М а р и я. Не обижайся, но встречаться нам теперь неудобно: я примадонна в ансамбле Петра Лещенко, а ты торгуешь тряпьем!
К а т я. Да, я продаю свои вещи, чтоб прожить, но… не продаю себя! (Круто поворачивается.) Пальто! (Сквозь слезы.) Кому зимнее пальто? (Удаляется.)
М а р и я (огорченно вздохнула). Катюша!
Из парикмахерской выходит С т а с и к.
С т а с и к. Мадемуазель Жанна?
М а р и я. Луковец просил передать: скоро сюда прибудет королева Елена.
С т а с и к. Знаю. Будет освящать базар.
М а р и я. Гофмайер готовит спектакль с жертвоприношением.
С т а с и к. Хотят показать величие новой власти… (Задумывается.) Шкалика тоже схватили.
М а р и я. Заграву? Что же делать?
С т а с и к. Прежде всего, не горячиться. Кто будет приветствовать королеву от населения?
М а р и я. Искали охотников, но, кроме нескольких биндюжников, никого не нашли.
С т а с и к. Вот как! Ну, мы им покажем свой спектакль! У тебя все?
М а р и я. Нет… (Озабоченно.) Купите у Кати ее пальто!
Стасик горячо пожимает руку Марии. Они поспешно расходятся в разные стороны. Гремит торжественный марш. Появляются с о л д а т ы, сгоняющие на рыночную площадь п р о х о ж и х. Входит П ы н т я с с у п р у г о й и другие п р е д с т а в и т е л и городских властей.
М а д а м П ы н т я. Фи, ты снова нализался! От этого запаха у королевы будет мигрень!
П ы н т я. Не волнуйся! Ее величество знает: настоящий мужчина должен пахнуть конским потом, сигарой и коньяком!
М а д а м П ы н т я. Настоящий мужчина! А ты… городской голова!
П ы н т я. На что ты намекаешь! Твои намеки пахнут оскорблением должностного лица!
М а д а м П ы н т я. Я хочу лишь одного: чтоб должностное лицо не дышало мне в лицо… перегаром!
П ы н т я. Лючия! (Хочет что-то сказать ей резкое, но, заметив приближающуюся процессию, командует солдатам.) Равненье налево, — идет королева!
В сопровождении Г р о т а, Э в е л и н ы и своей с в и т ы входит к о р о л е в а Е л е н а. Мадам Пынтя подхватывает и почтительно несет шлейф ее горностаевой мантии, наброшенной поверх военного мундира. За королевой шествует священник о т е ц В а с и л и й и м а л ь ч и ш к и - с л у ж к и, несущие сосуд со святой водой.
Е л е н а. Пусть ваша торговля будет угодна богу и выгодна вам. Благословляю!
О т е ц В а с и л и й. Аминь! (Обходит рундуки, осеняет их крестным знамением и кропит святой водой.)
П ы н т я. Да здравствует ее величество Елена, мать Михая Первого, короля всех румын!
Гомон толпы, гром оркестра.
Господа! Сегодня мы отмечаем величайшее событие: старинная румынская область, долгое время ошибочно именовавшаяся Одесской, наконец обрела свое настоящее имя — Транснистрия! В честь этого мы освящаем новый базар! Сейчас выступит лидер местных политических деятелей, вице-президент антикоммунистического института мсье Покусай.