Она махнула рукой. — У него был отменен какой-то проект, поэтому он решил, что это знак для него наконец-то совершить поездку сюда.
Я повернулась к Гаррету, который запихивал еду в рот, внимательно слушая. — Бренден — мой старший брат. Он работает в киноиндустрии, поэтому его график меняется от месяца к месяцу. Это затрудняет планирование поездок.
Моя мать съежилась. — Кстати, об изменениях в расписании, милая, как ты думаешь, Лейла могла бы завтра потусоваться с Джейми? Конечно, он по-прежнему будет у нас сегодня вечером, но на сборе средств нас попросили посетить другое мероприятие завтра, и было бы трудно взять его с собой.
Мой желудок сжался. — Она не может, она снова выступает на фермерском рынке, — дерьмо. Я не могу взять выходной, буквально некому было подменить меня в ту смену, и это была зарплата. Этого нельзя было не сделать.
— Прости, — сказала она, увидев выражение моего лица, прежде чем посмотреть на моего отца, — Может быть, мы могли бы…
— Я возьму его.
Я повернулась к мужчине рядом со мной, мой рот приоткрылся. — Что? — спросила я, хотя он говорил четко, и я почувствовала, как каждая буква предложения эхом отдается в моей грудной клетке.
— Я возьму его.
Я покачала головой, положив руку на мышцы его бицепса и почувствовав, как они напряглись под моими пальцами. — Нет, все в порядке. Я разберусь с этим.
— Я уверен, что ты могла бы, как и всегда, но я хочу. Мы с ним можем расслабиться и сразиться в каких-нибудь играх, пока Лейла не вернется домой.
— О боже, можно мне, мам? Пожалуйста? — взмолился Джейми, подпрыгивая на своем сиденье.
— Тебе не нужно этого делать, Гаррет, — сказала я, не уверенная, как воспринимать его открытую готовность помочь. Его даже не волновало, что мои родители были здесь и слушали с напряженным вниманием, затаив дыхание, чтобы увидеть, смягчусь ли я.
— Я хочу этого, Мэдди. Джейми — самый классный человек, которого я знаю, мы отлично проведем время.
Я перевела взгляд с его спокойного лица на щенячьи глазки Джейми и сломалась. Проведя рукой по лицу, я пробормотала. — Я уверена, что пожалею об этом.
Гаррет наклонился и похлопал меня по колену. — Только самым лучшим образом.
— Ладно, приятель, ты слышал бабушку, быстренько прими душ и собери сумку. Я подброшу тебя по дороге на работу.
Он застонал, падая навзничь на диван. — Я не понимаю, почему я не могу просто уйти с ними сейчас.
— По двум причинам. Во-первых, потому что тебе нужно смыть с себя футбольную грязь, а во-вторых, чтобы ты мог подольше побыть со мной. Раньше ты хотел потусоваться со мной.
Он сморщил нос, как будто находил эту идею совершенно отталкивающей. — Думаю, я лучше приму душ.
Я запустила подушкой ему в лицо, отчего он захихикал и, вскочив, побежал в ванную.
— Я верну тебя позже, ты, маленькая козявка.
Обернувшись, я встретилась взглядом с Гарретом. Он стоял, прислонившись к стойке бара, и наблюдал за мной с напряженным выражением на лице. Я не была на сто процентов уверена, что это значит, но что-то в этом заставило меня сглотнуть, равная смесь нервозности и тепла разлилась в моей груди.
Мы стояли там, глядя друг на друга с другого конца комнаты, тишину нарушал только звук включающегося душа и Рагси, поправляющей одеяло, под которым она свернулась калачиком.
Мы не оставались наедине с той ночи, когда поцеловались, и, если судить по выражению его лица, он тоже думал об этом.
Я резко выдохнула, прикусила внутреннюю сторону щеки и отвернулась от него в сторону гостиной. Там не было беспорядка, так как мы все это время оставались за столом, но я все равно ходила по комнате, взбивая подушки и расставляя обувь у двери. Я не знала, что сказать или как отнестись к напряжению, повисшему в воздухе, к врожденному желанию схватить его за уши и впиться зубами в его лицо.
Заметив, что не заперла дверь после ухода родителей, я подошла и повернула засов, приказывая себе сказать что-нибудь — что угодно — чтобы нарушить тяжелое молчание.
Почувствовав давление на свою шею, я резко обернулась, едва сдерживая проклятие. Гаррет стоял менее чем в футе от меня, глядя на меня сверху вниз тем же горячим взглядом. Все слова, которые я могла бы сказать, застряли у меня в горле, когда он уперся руками в дверь по обе стороны от моей головы.
— Я чувствую, что нам нужно прояснить несколько моментов, чтобы мы были на одной волне.
Я была фактически заперта со всех сторон, холод двери сталкивался с теплом его тела. Я изо всех сил пыталась найти кислород, убежденная, что все это ушло из комнаты. Склонив голову к изгибу моей шеи, он подул на мою кожу, оставляя за собой дорожку из мурашек.