На кончике его пальца появилась капелька жидкости, и я инстинктивно облизнула губы, задаваясь вопросом, всегда ли он заставлял меня чувствовать себя так. Потому что, видя, как он стоит в изножье своей кровати, восхитительно обнаженный, я не могла представить себе день, когда я не захочу его.
Я поднялась на колени, подползая к нему, пока не оказалась в дюйме от него. Я откинулась на пятки, глядя на него снизу вверх из-под прикрытых век, и обхватила рукой его основание.
Его глаза затрепетали, закрываясь, и он глубоко застонал, покачивая бедрами и медленно трахая мой кулак. — Сожми— да, вот так, детка, черт возьми, это приятно.
— Я обещаю, что мой рот будет чувствоваться еще лучше, — сказала я, сдерживая свои нервы. Я никогда не была из тех, кто говорит непристойности в спальне, и уж точно никогда раньше не хотела делать минет. Но то, как Гаррет прикасался ко мне и смотрел на меня, заставляло меня чувствовать себя сексуальной и живой.
Я хотела, чтобы этот мужчина был у меня во рту, хотела заставить его увидеть золотые ворота и услышать трубы. Честно говоря, он мог бы засунуть член достаточно глубоко, чтобы заткнуть мне рот, и я почти уверена, что поблагодарила бы его.
Его глаза резко распахнулись, а рот приоткрылся. Я отодвинулась назад, опустив голову, но он остановил меня, крепко схватив за челюсть.
— Я же сказал тебе, Мэдди, ты не главная в этой комнате. Ты хочешь, чтобы мой член был у тебя в горле, ты сделаешь это по-моему.
Я прикусила губу, прищурившись, глядя на него и сжимая его член. Со всей притворной сладостью, на которую была способна, я промурлыкала, — Да, сэр.
В одну секунду я стояла на коленях на кровати, обхватив его рукой, а в следующую уже лежала на спине. Схватив меня за ноги обеими руками, он развернул меня так, что мои ступни оказались в центре кровати, а шея свесилась с края, а голова запрокинулась вверх тормашками.
В таком положении, в каком я находилась, его тяжелая длина нависала прямо над моим носом, и я поймала себя на том, что переосмысливаю свое наглое поведение. У меня не было чувствительного рвотного рефлекса, но я также никогда раньше не пытался взять в рот чудовищный член Гаррета Роу.
— Если ты продолжишь так на меня смотреть, я кончу тебе на лицо еще до того, как коснусь твоих губ.
— Ну разве это не было бы позором? — я улыбнулась ему, или, по крайней мере, попыталась это сделать. Я больше ничего не могла видеть, когда его член был у меня перед лицом.
— Открой свой рот.
Я подумала о том, чтобы потребовать от него сказать «пожалуйста», но я хотела этого так же сильно, как и он. Я широко раскрылась, обхватив его руками и подарив себе две пригоршни его округлой задницы.
Он проникал в мой рот дюйм за восхитительным дюймом. Обхватив его губами, я дразнила кончиком языка, пока он медленно входил и выходил. Его стоны смешивались с соленым, мускусным вкусом, как чертов афродизиак.
— Хорошая девочка, черт возьми, вот и все.
По дрожи в его ногах я могла сказать, что он изо всех сил старался сдерживаться, но он продолжал свои уверенные движения, а это просто не годилось. Я обвела языком его кончик, сильно посасывая, и он подался вперед, набирая скорость.
Лежа, положив голову на край кровати, я была полностью в его распоряжении, пока он всерьез трахал мой рот. Я не могла ни притормозить, ни контролировать скорость, я могла только откашляться и наслаждаться поездкой.
Он наклонился надо мной, продолжая свои беспорядочные толчки, и протянул руку, чтобы покрутить один из моих сосков между двумя пальцами, слегка потянув. Мои соски всегда были невероятно чувствительными, и я застонала вокруг его члена.
Он перешел к другому моему соску, и я превратилась в сплошное извивающееся месиво. Я бы умоляла его трахнуть меня, если бы у меня не было набитого рта. Желая воспламенить его так же, как он поступал со мной, я протянула руку, обхватила его яйца и слегка сжала их.
Он дернулся, резко вонзаясь мне в горло и заставляя меня подавиться. — Черт.
Он вышел, мои губы издали хлопающий звук при внезапном прекращении всасывания. Он двигался так быстро, что мой рот все еще был разинут, когда он обхватил одной большой рукой мою шею, а другой под зад и развернул меня к центру кровати.
Он навис надо мной всем своим телом и завладел моими губами в собственническом притязании. Он вторгся в мой рот, посасывая и подметая, как будто потерял всякий контроль. Он маневрировал, пока не уперся в мой вход, и только тогда отстранился, чтобы посмотреть на меня сверху вниз.