Встреть меня на полпути

— Да?

— Как ты думаешь, я мог бы записаться на футбол?

Я повернулась, чтобы уделить ему все свое внимание, и увидела, что Лейла делает то же самое. Джейми редко просил о чем-то, что не было связано с видеоиграми или книгами. Спорт обычно не был его коньком. — Что заставило тебя захотеть попробовать себя в футболе?

Он опустил глаза, нервно постукивая носком ботинка по ковру. — Мне всегда нравился футбол. Я играю в него со своими друзьями каждый день на переменах, и мой учитель физкультуры считает, что мне следует записаться.

Мои брови нахмурились, — Всегда? Не пойми меня неправильно, я думаю, что это потрясающе, приятель, но я ни разу не слышала, чтобы ты говорил об этом. У нас даже футбольного мяча нет.

Он еще немного пошевелил пальцами ног, не встречаясь со мной взглядом. Тихо, почти шепотом, он сказал: «Я не хотел, чтобы тебе пришлось искать другую работу, если я попрошу поиграть».

Мои руки безвольно повисли по бокам. Мое сердце сильно сжалось, останавливая циркуляцию крови по телу и посылая холод по телу.

— Что?

Он взглянул на Лейлу, прежде чем посмотреть на меня.

— Школьная лига стоит дорого. Я не хотел, чтобы тебе приходилось больше работать, чтобы заплатить за это. — он поднял руки, как будто боялся, что я соглашусь и прекращу разговор. — Но мой учитель физкультуры сказал мне, что есть форма, которую ты можешь заполнить, чтобы тебе не пришлось платить за мое вступление. Тебе придется заплатить только за форму.

Я сглотнула. А потом еще раз. Он хотел заниматься спортом. Он всегда хотел заниматься спортом, но скрывал это от меня, потому что, черт возьми, я собиралась его потерять. Трещины в плотине били фонтаном и осыпались, и я ничего не могла поделать, кроме как держаться изо всех сил и надеяться добраться до безопасного места до того, как она рухнет полностью.

— Да, приятель, — мой голос дрогнул, и мне пришлось проглотить комок в горле, — ты можешь присоединиться. Когда состоится регистрация?

Его глаза загорелись, как будто это было рождественское утро. — На следующей неделе.

— Хорошо. Иди приведи себя в порядок и готовься ко сну. Мы поговорим об этом подробнее завтра и решим, что мне нужно сделать.

Он развернулся, обходя груду одеял, но остановился у входа в коридор. Повернувшись, чтобы посмотреть на меня через плечо, он сказал, — Я люблю тебя, мама.

Я смотрела, как он исчезает в ванной, когда первая слеза скатилась в уголке моего глаза. Мое время истекло.

— Продолжай. — Лейла похлопала меня по руке и указала на входную дверь. — Иди, сломайся, все в порядке, мама-медведица. Я почитаю с ним сегодня вечером. Ты хочешь, чтобы я осталась дома?

Я задохнулась, слеза потекла по моему лицу, когда еще больше влаги скопилось и обожгло глаза.

— Нет, со мной все будет в порядке.

Она одарила меня легкой улыбкой, которая не соответствовала ее глазам, — Да, ты всегда такая. А теперь иди.

Я практически побежала, моей единственной целью было выбраться наружу до того, как Джейми вернется и увидит, что я разваливаюсь на части. Моя задница только коснулась цемента, когда слезы полились по-настоящему, оставляя горячие дорожки на моих щеках и капая с подбородка на одежду.

Я свернулась калачиком, уткнув голову в колени и подняв руки, чтобы обхватить себя сзади за шею. Моя грудь вздымалась, когда я делала большие глотки воздуха, тихие слезы текли по моим бедрам.

Я перепробовала все, считая в обратном порядке, перечисляя информацию о судебном деле, которую мне нужно было проверить, щипая себя и задерживая дыхание. Но слезы продолжали литься, и теперь мне отчаянно хотелось высморкаться. Блядь. Почему мне казалось, что каждый раз, когда я поднималась на дюйм выше, что-то пинало меня в лицо, пока я не откатывалась назад на фут?

Мое сердце болело; физическая боль, которая не уменьшалась, как бы сильно я ни старалась. Ничто не могло заставить меня чувствовать себя хуже, чем осознание того, что я не знала, что мой ребенок хочет чего-то такого простого, как занятия долбаным спортом, потому что он слишком нервничал, чтобы сказать мне об этом. Ничего.

— Эй, все в порядке?

Но это может быть очень близко к истине.

Я вскинула голову, мои опухшие глаза и влажный нос были полностью выставлены на обозрение мужчине, который не мог бы выглядеть лучше. Я натянула рукава до запястий, вытирая глаза и изо всех сил жалея, что у меня нет мантии-невидимки, которую я могла бы накинуть на себя.

Гарретт стоял в нескольких футах от моего крыльца, казавшийся тенью в своих черных спортивных штанах и футболке. Он, должно быть, замерз, и от внезапного осознания того, что на мне была его толстовка, мое лицо воспалилось. Так что теперь я была мокрой, опухшей и с ярко-красной задницей, используя его одежду в качестве своей личной салфетки. Идеально.