Боже милостивый, что со мной было не так? Подобные мысли определенно переходили грань дружбы. Я схватила одеяло и встряхнула его, чтобы отвлечься, прежде чем направиться к дому.
Обе собаки мгновенно бросились на него, одна в возбуждении, другая в яростном негодовании. Я закатила глаза, направляясь к своей маленькой семье, которая пересела за стол и теперь играла в игру «Угадай, кто».
— Дитя мое, разве тебе уже не пора готовиться ко сну?
— Я собирался выйти на улицу и спросить тебя, не могли бы мы сыграть еще в одну игру, но Лейла сказала мне не беспокоить тебя. Она сказала, что у тебя психический кризис, и ты вернешься, когда закончишь просить небо дать ответы на вопросы о жизни.
Я перевела взгляд на женщину, стоявшую за этим заявлением. Я собиралась ударить ее по яичникам, когда она меньше всего этого ожидала. Я открыла рот, но не успела сделать выговор ни одному из них, когда прямо за моей спиной раздался раскатистый смех Гаррета, от которого у меня по спине пробежали мурашки.
Я оглянулась, но он стоял так близко, что я видела только его грудь. Подняв лицо, я прищурила глаза, но это только заставило его смеяться еще громче.
— Звучит примерно так, Джей-приятель.
Я вскинула руки в знак поражения. — Я надеюсь, что у всех вас возникнет синдром беспокойных ног в ту же секунду, как вы попытаетесь заснуть. Кстати, о сне, тебе серьезно нужно закончить и подготовиться, приятель. Тебе давно пора спать, а завтра тебе в школу.
Он проворчал, сбрасывая оставшиеся пластиковые фигурки и убирая игру обратно в коробку. Я смотрела, как он шаркает к себе в комнату, Сэйди следует за ним по пятам. В последнее время она стала спать с ним, и, хотя он не признавался в этом, ему это нравилось.
— Тебя все еще устраивает кофе, Гаррет? Я также могу приготовить чай или стакан воды? — он посмотрел на меня сверху вниз, достаточно близко, чтобы я могла почувствовать жар, исходящий от его груди, и я боролась с желанием прижаться к нему своим замерзшим телом, чтобы согреться.
— Кофе — это прекрасно.
Я показала ему большой палец, принимаясь за работу и болтая с ним и Лейлой об их планах на выходные. Лейла, казалось, была единственной, с кем происходило что-то захватывающее.
— Ты уверена, что тебе не нужно, чтобы я осталась дома и присмотрела за Джейми в субботу?
Я помахала рукой у себя над головой. — Нет, мои родители рады провести с ним немного больше времени. Вы с Риком идите и повеселитесь. Поход, жуткие судороги в ногах, обильное потоотделение, привлечение комаров и все такое прочее, что доставляет удовольствие на свежем воздухе.
Она бросила на меня равнодушный взгляд. Они с Риком ни в коем случае не были любителями активного отдыха. Они, вероятно, остались бы дома и писали бы новую, потрясающую музыку весь день.
Гаррет подошел к бару, чтобы понаблюдать за моей работой. Он выглядел так неуместно со своим огромным телом, пытаясь устроиться поудобнее на нашем дешевом барном стуле. — Какой работой ты занимаешься по выходным?
Схватив готовый кофейник, я разлила его по двум разномастным кружкам, которые достала.
— Платежные ведомости по воскресеньям и работа официанткой каждый вечер. Хотя, честно говоря, я думаю, что могла бы позвонить из ресторана. Кто-то недавно сказал мне, что я выгляжу ужасно, поэтому я думаю, может быть, мне стоит немного отдохнуть.
Я подмигнула ему через плечо и могла поклясться, что его глаза вспыхнули в ответ. Но к тому времени, как я повернулась, чтобы передать ему кружку и сливочник, к нему вернулось его обычное, стоическое выражение лица.
— На самом деле я начинаю работать на новой должности в субботу.
Он обхватил чашку своими длинными пальцами, и мой взгляд был прикован к его полным губам, когда он поджал их, чтобы подуть на крышку. — Еще одна?
— Вроде того. Я всего лишь замена, ничего постоянного. — я откинулась назад, подчеркнуто махнув рукой в сторону своего тела, — вы смотрите на недавно лицензированного невооруженного охранника. В субботу моя первая самостоятельная смена.
Его кружка с резким стуком ударилась о стойку, заставив мою голову откинуться назад. Я практически видела, как гнев сочится из его пор. В один прекрасный день настроение этого человека могло нанести мне серьезный удар.
— Ты издеваешься надо мной.
Я поморщилась, не зная, что делать с непримиримой дерзостью, которой он щеголял передо мной.
— Нет.
— Ты не можешь быть охранником.