Гаррет наблюдал за каждым моим шагом, как будто для него это была прелюдия, и я внезапно забыла, как говорить. Поставив новые бутылки на стол, я потянулась, чтобы взять его пустую, но он одновременно выдернул руку, обхватив мои пальцы своими. Он дернул бутылку к себе, и меня качнуло вперед, пока я чуть не упала ему на колени.
Я положила руку ему на плечо, поддерживая своим весом, и уставилась на него сверху вниз широко раскрытыми глазами. Поза была странно похожа на ту, когда я в последний раз держала бутылку пива у него на коленях, и взгляд, который он бросил на меня, сказал, что он думает о том же.
Я покраснела, отползая назад и вытирая ладони о бока. Отвернувшись от гребаного солнца, я спросила Гарри, — Ты все еще в порядке?
Гарри наклонился вперед, подперев подбородок ладонью размером с медведя, с подозрительно пустым выражением на лице. — Да, я в порядке.
Я прочистила горло, отказываясь смотреть на мужчину слева от меня, который сверлил меня взглядом. — Хорошо, тогда просто дай мне знать, когда будешь готов к большему.
— Я думал, что уже ясно дал понять, что это так, но я могу повторять тебе столько раз, сколько тебе нужно это услышать, Мэдди.
Мои уши были такими красными, что горели, и я никогда в жизни не вставала из-за стола быстрее. Звуки смеха братьев эхом отдаются у меня за спиной.
Остаток ночи прошел довольно хорошо, учитывая все обстоятельства. Мне не потребовалось много времени, чтобы собрать целую секцию, включая большую вечеринку, так что я была слишком занята, чтобы переоценивать присутствие Гаррета или его дразнящие комментарии.
Он, казалось, тоже это понимал, потому что в ту минуту, когда он увидел, как я сную от столика к столику, он ослабил свое притяжение и расслабился в своей кабинке, болтая со своим братом.
Я помогала другой официантке, и мои руки были покрыты тарелками от локтей и ниже, когда они, наконец, вышли из своей кабинки.
Гаррет встретился со мной взглядом через всю комнату, когда бросал на стол наличные и что-то еще. Затем он тихо вышел вслед за Гарри.
Я не хочу сказать, что я бросилась бежать, как только мои руки освободились, но это было возможно. Под пачкой наличных, которых было слишком много для их общей суммы, была спрятана сложенная, помятая на вид, бумажка. Я схватила ее, как наркоман, принимающий крэк, читала, потом перечитывала.
«Увижу тебя после работы».
То, как эти четыре слова могли одновременно волновать и действовать на нервы, сбивало с толку настолько, насколько это было возможно. Я чувствую, что он одновременно угрожал и дразнил меня, и это заставило меня почувствовать, как в моем животе разгорается огонь, а по коже ползают муравьи. Это было опьяняюще.
Я спрятала записку в карман, бросив взгляд на окно и почти ожидая, что он стоит там и ухмыляется мне, но его там не было.
Тот факт, что я была слегка разочарована, должен был бы меня обеспокоить. Тот факт, что это 
возбудило бы меня, должен был волновать меня больше.
— Ты собираешься изменить напиток сегодня вечером, Кудряшка? Или просто выпьешь как обычно?
Я задумчиво высунула кончик языка, записка Гаррета прожгла дыру в моем заднем кармане. Он действительно собирался дождаться моего возвращения домой?
— Измени его, но ничего безумного, что помешало бы мне вести машину.
— Понял.
Я оставила Нейта в баре и убрала метлу, которой пользовалась, сменив ее на швабру. Мы закрылись как раз вовремя, и это была последняя рутинная работа в моем списке.
Мой менеджер уже давно перестал проверять мои обязанности по закрытию, поверив, что я действительно их выполняю, поэтому, когда я закончила, я крикнула «до свидания» в сторону его офиса и встретила Нейта во внутреннем дворике.
— Ваш яд, миледи.
Я согласилась, опуская свою уставшую задницу на стул рядом с ним и кладя ноги на перекладины между ножками стола. — О боже мой, что это?
— Всего лишь лимонная капля.
— Господи, это хорошо, — я сделала еще несколько глотков, откинувшись назад и закрыв глаза, наслаждаясь кисло-сладким вкусом, смешивающимся с ночной тишиной. Иногда вы не осознаете, насколько громко вокруг вас, пока, наконец, не наступит тишина.
— О-о-о.
Все еще с закрытыми глазами, я лениво пробормотала. — Что?
— Ты бы сказала, что твой мальчик-игрушка — убийца?
Я приоткрыла один глаз, гадая, к чему клонится его вопрос, но вид его бледного лица заставил меня встрепенуться и резко повернуть голову, чтобы увидеть, на чем сосредоточен его взгляд.