– Тогда скажите, на чье имя был резерв?
Наконец-то! Интуиция ее не подвела! В самом дальнем углу, почти за сценой, скрытый от глаз столик на двоих. И там Свиридов! И еще Платон! Какая удача.
– Я уже вижу свое место. – Ася лучезарно улыбнулась девушке и приветственно помахала рукой в сторону бывшего любовника.
Он ее не заметил, да это и неважно. Ася уверенно пересекала веранду, едва не столкнувшись с фотографом.
– Извините, – пробормотал он, уступая дорогу.
– Если минуты через три щелкнешь кадр, где я вдвоем со Свиридовым, очень хорошо заплачу, – тихо проговорила Ася, мило улыбнулась и продолжила свой путь.
Занятые беседой, мужчины заметили ее не сразу, так что Асе удалось поймать пару фраз из разговора.
– Ты говоришь, презентация в следующую среду? – спросил Свиридов.
– Да. Новый автомобиль, он еще в салонах не представлен. Согласись, будет интересно взглянуть. Могу снабдить пригласительными.
– Снабди, я постараюсь заехать.
И тут Платон поднял голову.
– Что ты здесь делаешь? – спросил он, увидев Асю.
– Подошла поздороваться с тобой и поблагодарить Александра Константиновича за чудесный вечер, – мило улыбнулась она. – Необыкновенно красивая веранда и прекрасная музыка.
Свиридов молчал. Платон злился. Ася продолжала улыбаться.
В центре зала стоял фотограф. Она перевела на него взгляд, и тот кивнул. Ася придвинулась ближе, слегка наклонив голову к Свиридову:
– Не буду мешать вашему уединению. Наверняка дела. Очень рада была повидаться.
Потом она лучезарно улыбнулась Платону и отошла от столика. Все случилось даже удачнее, чем можно было ожидать. В центре зала Ася снова встретилась с фотографом.
– Сделал?
– Да.
– Давай выйдем в фойе.
Там она оставила парню номер своего телефона и договорилась, что, как только кадры будут обработаны и полностью готовы, он свяжется с ней.
За дальним столиком ужин подходил к финалу.
Александру еще надо было подняться в кабинет и решить несколько вопросов, которые, конечно, можно было бы отложить до завтра. Но с некоторых пор он предпочитал задерживаться на работе. Так было легче.
А Платон, довольный результатами встречи, уже думал о том, что совсем скоро поедет за продолжением вечера к Нине – этой дразнящей женщине. Которую он намерен приручить.
Глава 8
Карло Гоцци. Принцесса Турандот
1
Как поживают Джорджи?
– Великолепно. А что с моим путеводителем?
– Ждет свою владелицу.
У них появились общие шутки и секреты. Он часто справлялся о Джорджах, она – о книге.
Юля поняла, что влюбилась, когда Игорь ее поцеловал. Она ждала этого поцелуя, хотела его. И все дни после чувствовала, что на свете, наверное, нет никого счастливее ее.
И лето замечательное, и работа любимая, и книга стоит где-то в магазине, через месяца два можно будет купить, и кактус цветет.
А главное, есть кто-то, с кем легко и хорошо. Как так случается? Живет где-то человек, ты ничего о нем не знаешь, он где-то ходит, где-то работает, с кем-то встречается, смотрит кино, гуляет. А потом – раз! – появляется в твоей жизни, и все меняется. И ты уже не можешь понять: как жил без него раньше? Без этих сообщений по утрам: «Привет, соня! У тебя сегодня утренняя экскурсия, быстро вставай! И не забудь взять зонт. После обеда обещали дождь».
Ты начинаешь свой день с улыбки, топаешь босыми ногами в ванную и пишешь ответ:
«Привет, зануда. С тобой проспишь, как же. Зонтик возьму. Как насчет резиновых сапог?»
Как она жила без всего этого еще пару месяцев назад?
Удивительно. И ведь, казалось, прекрасно жила.
Юле очень нравилось, когда Игорь встречал ее вечерами, усталую после работы, и вел, как он сам говорил, «кормить».
Но больше всего ей нравилось целоваться и трогать пальцами его непослушные волосы, чувствовать его руки на своей спине. Слушать стук его сердца.
Вот он, рядом, человек, без которого теперь никак. Она боялась загадывать и смотреть в будущее. Что там дальше? Так же хорошо, как сейчас?
На кухне распевал Агафон. Мама закончила завтракать и, поцеловав Юлю, пошла в комнату одеваться. Ей скоро уходить на работу.
А телефон весело пиликнул.
«Про наводнение пока ничего не известно, поэтому резиновые сапоги можно оставить дома».
2
Он любил старые книги, находя в них необъяснимое очарование. Любил на ощупь старую бумагу, более плотную, пожелтевшую от времени, любил перелистывать страницы и рассматривать шрифты, изучать оформление, все эти рамочки-виньетки-иллюстрации. Ведь раньше над книгами трудились настоящие художники, поэтому даже типографское издание с большим тиражом казалось одухотворенным, а не то что сейчас – обезличенная компьютерная графика. Сплошные манекены на обложках.