Сказано – сделано. Вскоре с нами по вечерам на веранде стали сидеть две студентки: одна из нашей группы, «инкриминирования» которой со стороны Лидуськи так впоследствии боялся Андрюша; другая, типа, «моя» – из параллельной. Однако в глубине души и я, и Андрей сожалели, что рассорились с тройкой «Скипа и Ко». Но нужно было держать марку – гордость и юношеский максимализм не позволяли сделать первые шаги к примирению.
Дальше – больше. Как-то, хлебнув спиртного, мы устроили перед новыми подругами словесную «обструкцию» компании «Скипа и Ко», не особо выбирая выражений. «Бывшие» услышали, точнее, подслушали, и обиделись насмерть. Да и нам самим потом было стыдно за наш нетрезвый трёп, но, как говорится, «слово – не воробей…»
Бойкот со стороны девчат стал ещё демонстративней. Более того, триумвират обнародовал содержание нашего «базара». В результате, к бойкоту в отношении нас примкнули ещё некоторые девчонки.
Лидуськины письма всё не шли. От хандры Андрей предался довольно распространённому по молодости занятию – поэтическому творчеству, чего за ним никогда ранее не водилось. Свободными минутками Андрюша, грызя карандаш, то улыбаясь, то хмурясь, зачёркивая и переписывая выстраданные в муках творчества слова, строчил их в блокнот. Любительская юношеская романтическая поэзия почти всегда трогательна и примитивна, ее не стоит воспринимать всерьез. Она лишь отражает состояние души и настроение, присущие только той поре жизни. Но один стишок «за жизнь» мне понравился.
Известно давно всем, что жизнь – это море,
Бескрайнее море счастья и горя,
Бескрайнее море встреч, расставаний,
Безбрежное море разлук и прощаний.
Друзей и подруг, столь тобою любимых,
Но также теней недругов незримых.
Ты мчишься по этому морю привольно
И к цели летишь напрямик, то окольно,
Ты гордо стоишь за штурвалом фрегата,
И взор свой стремишь вперед, не назад ты.
То бурь, ураганов глотаешь ты пыль,
А то попадаешь в затишье и штиль.
И пусть не пугает тебя вал девятый,
Акул ты не бойся, не бойся пиратов,
И жизни себе не ищи ты спокойной,
Невзгоды и беды пройди ты достойно!
Не бойся пройти в жизни лишние метры,
И пусть паруса твои будут по ветру.
И коль не прельстился ты манною Божьей,
И коль не сражен ты изменой и ложью,
И если имел ты друзей настоящих,
Коль видел врагов, о пощаде молящих,
И если с любимой делил своё ложе,
Считай, не напрасно ты жизнь свою прожил!
Лидуськины письма из района в район шли, похоже, через Рио-де-Жанейро. Тоска продолжала всё крепче сжимать своей ухватистой лапой «израненное» сердце моего несчастного друга. Ко всему прочему, посыпали противные осенние дожди, усилив общий минор восприятия действительности. Даже новые подружки не помогали.
Предавшись дальнейшему меланхолично-неспешному осмыслению жизни и втайне сожалея о разладе отношений с триумвиратом «Скипа и Ко», Андрюша начал писать следующий философско-поэтический опус:
Как странны отношенья людей,
То теплы они, то вдруг холодны,
Ссоры близких и ссоры друзей
Все смешны и с дурачеством сходны.
Что ж нам спорить, друзья, что делить,
Ведь живем же все в мире одном мы!
Будем лучше улыбки дарить
Всем друзьям, да и просто знакомым.
Но давайте запомним одно:
Тот товарищем назван не может быть…
М-м-м… э-э-э… может быть, лучше так: «Тот не может быть назван товарищем…» Тут он, набросав оба варианта фразы, остановился, пытаясь уловить нужную рифму, чтобы закончить мысль, а с ней и стихотворение. Но пауза затянулась: что стало причиной? Правильно, разом пришедшие (как вы помните), все Лидуськины письма, вызвавшие сладостную аритмию Андрюшкиного сердца, исстрадавшегося почти за месяц ожидания…