В голове гуляет хмель. Некоторое время назад товарищ приволок меня познакомиться с двумя девчонками, которых он заприметил на площади чуть раньше. Ну познакомились. Восторг от знакомства ― умеренный. Быстро наладив контакт с одной из девушек, товарищ куда-то по-шустрому с ней исчез, а я, стало быть, остался со второй. Время от времени перебрасываемся дежурными фразами, но больше молчим, по разным сторонам смотрим. Сказал бы мне кто-нибудь в тот момент, что это и есть Она — я бы снисходительно улыбнулся. Мне показалось, у Нее слишком большие, неестественно выпученные глаза и отталкивающе-резкий, манерный голос. Да, пора идеализации наступит лишь спустя срок; а то, что подобному суждено случиться — всего-то одна из многих загадок, которыми полна жизнь.
Чувствую я себя, прямо сказать, дискомфортно и очень скоро начинаю разыгрывать роль этакого истерзавшегося брюзги. Атмосфера сама навеяла. То и дело возмущаюсь отсутствием товарища, но на мои заявления из разряда «здесь протухнуть можно» Она почти никак не реагирует и, разумеется, держит меня за идиота. Пусть, ладно. Веселю сам себя, выдавая на-гора любую ахинею, приходящую в голову. Продолжается это — жутко подумать — почти час. Мой товарищ, равно как и Ее подруга, так и не объявился. А вокруг зажигались ядовито-малиновые фонари, сновали раскрасневшиеся довольные лица, раздраконенные прически, смешливые рты. Она взглянула на часы, нахмурила брови, поднялась и, не проронив ни слова, ушла…
Вот и все. Разве так должна выглядеть первая встреча со своей долгожданной любовью?..
А где-то неделю спустя тот же товарищ (сразу я его не представил — Рудольф — он из разряда тех, кого и друзьями не назовешь, но время с которыми пролетает особенно легко, на веселой ноте) вытащил меня пошататься по городу. Изрядно подпоив нас обоих, и меня и себя, заводила настоял на том, что «программу следует разнообразить», и мы двинули кататься на аттракционах. Не помню, как — но снова на горизонте возникли уже знакомые подружки «с площади». Встреча, потом оказалось, была заранее запланированной, просто меня Рудольф не счел нужным предупредить. Вы спросите: что дальше?.. Рудольф и пассия ограничились обществом друг друга и вновь благополучно про нас забыли.
О да. Ситуация глупая. Но как ни странно, первое напряжение очень скоро сошло на нет. Позже я убедился: Она искала себя в жизни, кидаясь в сети многих крайностей. Если вчера я мог быть для Нее своеобразным жупелом, то сегодня все менялось непредсказуемо. Вот и теперь ― перемена, на которую не рассчитывал — подкупающая без промедления.
Как сейчас помню: сидим в тенистом скверике на лавочке, кормим голубей хлебными крошками, о чем-то мило болтаем — скорее, так, ни о чем. В какой-то момент я ловлю себя на мысли, что Она «ничего». Ладная. Неглупая. Даже прелесть.
Мне вдруг становится стыдно, что уже во второй раз я предстаю перед Ней нетрезвым. Жутко комплексую по этому поводу и стараюсь каждое свое новое действие или наклевывающуюся фразу обдумывать заранее. Чудак же, правда? Никогда раньше себя так не вел. Вот он, знать, первый звоночек!
Потом, вспоминается, в разговоре возникла предательская пауза, единственная за весь вечер. В голове ни мыслишки, что сказать — хоть убей. Я как дурак изображаю вид, что очень увлечен возней голубей, кормящихся у наших ног. Боковым зрением в этот момент ощущаю, что Она пристально разглядывает мой профиль и улыбается. Поворачиваюсь — так и есть. Я быстро отвожу взгляд и снова пялюсь на птиц. Сквозь землю готов провалиться! А Ей весело! Она придвигается ближе, наклоняет голову и заглядывает мне прямо в лицо. Я даже вздрагиваю от такого маневра с Ее стороны. Представляю свой свекольный вид в ту секунду! Она начинает заразительно смеяться, гипнотизируя меня взглядом. «Вот для чего Ей такие большие глаза», — подумалось мне. Не без иронии и в то же время на грани серьезности я еще подумал: «Не сумасшедшая ли передо мною?..» Однако уже в следующий миг растеряв последние сомнения, поймал Ее голову руками и жадно впился в манящие губы.
Уже тогда я внезапно понял, что на все готов ради этой сумасшедшей.
В дальнейшем мы начали встречаться самостоятельно, без компании. Правда, встречи эти были нечастыми и носили какой-то нервозный характер. В самые «ответственные» моменты Она вдруг находила сотню неотложных дел и безапелляционно исчезала. А я доживал день несолоно хлебавши. Шел к друзьям и невольно портил всем настроение.
Она разыгрывала из себя саму Ревность без малейшего на то повода с моей стороны, но меня к своей жизни упорно не подпускала, что рождало у меня на сей счет несметные полчища недобрых мыслей. Я не бывал у Нее дома. Не знал, как Она проводит время без меня. Сплошное табу.
До близости у нас не дорастало, и это тоже меня ой как подсознательно изводило. Я все-таки не щегол нецелованный, если на то пошло, и мирился с подобным положением вещей ценой огромных внутренних усилий. На сторону я не бегал из порядочности и, наверное, из забрезжившей уже влюбленности — надеялся хоть на какое-то развитие событий. Главное — честное. Иначе радость — собачья.
Имелся, строго говоря, один отрезвляющий пунктик. Она была девственницей. Хотя и стремилась произвести впечатление опытной женщины и в то же время этакой строптивой противницы всякой спешки, желающей по-книжному капризничать, подольше приглядываться, испытывать… Однако маску я почуял с лета, пусть и не преследовал цели знать наверняка, пока Ей самой комфортна эта пикантная тайна. Она же, в свою очередь, допытывалась о моих любовных похождениях с каким-то просто непонятным маниакальным рвением. Как? что? с кем? когда? вспоминаю? жалею? неужели я такой сухарь? и не хотел бы вернуть упущенное?.. Я молчал как партизан, либо отшучивался задумчиво-недовольно, без проявлений фантазии. Опять же, о честности — тоже разная бывает. Еще давно мной завладело убеждение: между людьми небезразличными друг другу подобных разговоров быть не должно. Что было, то было. Зачем оскорблять друг друга былыми интимными подробностями? Но Она все переворачивала с ног на голову и понимала по-своему, а я оставался в дураках. Резкую в действиях и словах, я почему-то всегда считал Ее человеком легко ранимым в душе, хрупким до непостижимого — мол, это только внешняя оболочка, — и просто боялся по неосторожности обидеть. Но обиженным в итоге всегда оставался я ― а на обиженных, как известно, воду возят. В одной из откровенных (хотелось мне думать) бесед между нами я заверил, что давить на Нее ни в каких смыслах не собираюсь, хочу, чтобы Она чувствовала себя спокойно. А время, будем надеяться, само выстроит наши отношения в правильном русле. Но в ответ, как случалось часто, остался беспричинно осмеянным. Понравился мой «новый анекдот»…
Неудовлетворенность таким оскорбительным обращением со мной лично и моим стремлением открыться друг другу, внести побольше простоты и света в отношения, отбросив всю мишуру в сторону, росла во мне как на дрожжах. Скоро, казалось, должен грянуть гром. Но я все спускал на тормозах. Тогда-то я и познакомился с новым чувством, словно вор закравшемся в душу. Страх! Страх потерять Ее. Охомутала, по-другому не скажешь. «Да что Она о себе возомнила? — думалось порой. — И я тоже… В чем дело? Почему так поставил себя? Что за игра в одни ворота?! Вот ведь принцесса из сказочного королевства на мою голову!..»
Сейчас я размышляю: «Может, все дело в Ее неприступности было? Затащил бы в койку с самого начала — и интерес потерял?..» Гм… Провокационное направление рассуждений. Сразу очевиден один минус: истории, заставившей меня передумать в последнее время об очень-очень многих жизненных вещах, не получилось бы.
А пока любовная опухоль вовсю прогрессировала. Вся моя жизнь превратилась в сплошное ожидание. От телефонного звонка до встречи. Встречи с Ней.
О развитии наших непростых отношений, вероятно, лучше расскажут конкретные события и ситуации.
Июль прошлого года
В тот раз мы решили собраться на квартире у Рудольфа все вчетвером, дабы отметить корявый несколько юбилей ― четыре месяца знакомства. Согласно намеченной культурной программе начинаться вечеринка должна была с вина и фруктов, затем предстояли танцы (пусть в стесненных домашних условиях, но все равно премило), потом — пиво с креветками, ну а дальше — как пойдет.