Но Иззи готова была рвать и метать.
– Согласен, очень досадно, что так вышло…
Она чуть зубами не заскрипела.
– Досадно?! Почему ты меня не предупредил?!
Грэм искренне опешил:
– Я же не имел права разглашать конфиденциальную информацию. Иначе на меня подали бы в суд.
– Я бы не призналась, что узнала от тебя! – Иззи была потрясена до глубины души: неужели Грэм до такой степени ей не доверяет? – Но я бы хоть как-то подготовилась, взяла себя в руки…
– Это же нечестно. С какой стати у тебя должно быть преимущество перед остальными? – возразил Грэм. – Другие хотели бы того же.
– Это не одно и то же! – воскликнула Иззи. – Другие потеряли работу, и только, а я вдобавок узнала, что ты скрыл от меня нечто настолько важное!
Тут Иззи заметила большую группу людей у себя за спиной. Они слушали у открытой двери. Иззи в ярости развернулась к ним:
– Да, вы не ослышались. Мы с Грэмом встречались тайком и скрывали ото всех наши отношения.
Сотрудники зашептались, но благодаря обострившемуся восприятию Иззи заметила, что, вопреки ее ожиданиям, никто потрясенно не ахает.
– Мы все в курсе, – произнес Франсуа.
Иззи уставилась на него:
– То есть как это – все?
Остальные тут же засмущались.
– Выходит, про нас знает весь офис? – Иззи снова накинулась на Грэма. – А ты знал, что они знают?
К ее ужасу, Грэм тоже засмущался.
– Вообще-то, я все равно считаю, что выставление романов напоказ создает нездоровую обстановку в коллективе.
– Ты знал?!
– Следить за тем, что обсуждают подчиненные, – моя обязанность, – напыщенным тоном объявил Грэм. – Я просто добросовестно выполняю свою работу.
Утратившая дар речи Иззи молча уставилась на него. Зачем тогда все эти встречи тайком, вся эта секретность?
– Но… но…
– Иззи, будь добра, сядь. Из-за тебя мы не можем начать собрание.
Только тогда она обратила внимание, что в конференц-зал робко зашли еще пять человек, таких же несчастных, как и она сама. Франсуа среди них не оказалось, а вот Бобу из отдела маркетинга не повезло. Тот чесал выступившее на лице пятно. Похоже, у бедняги обострился псориаз. И вдруг Иззи люто возненавидела компанию «Калинга Деники». А вместе с ней Грэма, коллег, управление недвижимостью и всю проклятую капиталистическую систему в целом. Развернувшись, Иззи пулей вылетела из конференц-зала и кинулась прочь, по пути задев коробку у себя на столе. Капкейки рассыпались по всему полу.
Иззи необходимо было выговориться, она срочно нуждалась в дружеском сочувствии. А до больницы, где работает Хелена, идти всего десять минут. Подруга возражать не станет.
Хелена накладывала швы на голову молодому человеку и при этом не особо деликатничала.
– Ой! – воскликнул он.
– Я думала, теперь края раны соединяют клеем, – выговорила Иззи, как только перестала всхлипывать.
– Правильно, – мрачно произнесла Хелена, с силой потянув иглу на себя. – Вот только некоторые клей нюхают, а потом воображают, будто могут перелететь через ограду с колючей проволокой. Таким клей не положен.
– Я не клей нюхал, а жидкость из зажигалки, – возразил молодой человек с нездоровым цветом лица.
– Все равно клей не получишь, – отрезала Хелена.
– Я понимаю, – грустно произнес тот.
– Нет, Лен, ну ты представляешь?! – воскликнула Иззи. – В голове не укладывается, что этот гад заставил меня идти до офиса под дождем, а сам прекрасно знал, что, во-первых, он меня уволит, а во-вторых, все в курсе про наш роман. Наверняка теперь все считают его козлом.
– Хм… – неопределенно пробурчала Хелена.
За годы дружбы она приучилась не ругать мужчин Иззи. Бывает, она выставит их за дверь, а потом притаскивает обратно, и в результате неудобно всем.
– Судя по вашему рассказу, полный козел, – согласился молодой человек.
– Вот именно! – подхватила Иззи. – Ты клей нюхаешь, и то понимаешь!
– Да не клей, а жидкость из зажигалки.
– Радуйся, что освободилась, – посоветовала Хелена. – Сама же вечно твердишь, что терпеть не можешь… медицину, – торопливо прибавила она, чтобы пациент думал, будто Иззи здесь на законных основаниях.
– Хорошо радоваться свободе, когда есть куда идти! – фыркнула Иззи. – Такой ужасной безработицы уже лет двадцать не было! Но даже если бы в остальных сегментах рынка дела шли прекрасно, в моем секторе вакансий просто нет, и… – Тут из глаз Иззи хлынули свежие потоки слез. – Лен, я опять одна! В тридцать один-то год!