— Понимаю вас, мисс Трентон. Было очень любезно с вашей стороны ответить на мои вопросы. И у меня к вам осталось последнее дело. Здесь фотографии умершего человека. Не могли бы вы их посмотреть? Может быть, узнаете?
— Что ж, — проговорила она неуверенно, — если это так важно...
Я по одной стал передавать ей фотографии, на которых была запечатлена жертва майнеровского наезда. Она уставилась на них сквозь очки.
— Это Керри, — пробормотала она. — Я уверена, что это он.
— Точно?
— Да. В то воскресенье, когда он делал снимки, я заметила на его руке эту татуировку. Непонятно. Вы сказали, что Керри — один из похитителей. Но ведь он умер?
— Умер.
— Значит, он не тот, за кем вы охотитесь?
— Нет. Этого переехала машина.
— Какой кошмар. А я-то надеялась, что когда-нибудь он вернется за своей камерой.
— Я собираюсь забрать ее.
— Ради Бога, сделайте одолжение. — Женщина вскочила, оправляя юбку, и зло прокричала: — Не нужны мне сувениры от этой и ее дружков. Большое спасибо! Избавилась наконец-то от поганого мусора!
Я сказал:
— Спокойной ночи. Можете меня не провожать.
— Спокойной ночи.
Она включила радио. Повернув ключ в замке зажигания, я услышал, как в доме стонут и причитают голоса.
Глава 16
Джанкал Плэйс располагалась высоко на террасированном холме, нависая над кампусом Уэствуд. Это была тупиковая улица длиной в квартал с домами на одной стороне и крутым обрывом на другой. Восьмой, последний дом стоял вдалеке от остальных на покатой лужайке, оканчивающейся у боковой дорожки каменной стеной, которая обрывалась бетонными ступенями. Дом был сделан в псевдотюдоровском стиле с облицовкой из темного дуба, со свисающими карнизами, свинцовыми оконными переплетами. Стукнув в огромную дубовую дверь, я почувствовал себя персонажем из «Макбета».
Цветная служанка в переднике открыла дверь и с подозрением уставилась на мой портфель.
— Мистер Ричарде дома?
— Не знаю. А вам что угодно?
— Скажите ему, что я пришел поговорить об ограблении.
— Вы из полиции?
— Ага. Добровольный помощник.
— Что же вы сразу не сказали? Входите. Думаю, он вас примет.
Она провела меня в комнату с высоким укрепленным балками потолком, стены которой были заставлены шкафами с книгами. Но, глядя на эти роскошно переплетенные фолианты, становилось понятно, что их ни разу не брали в руки. Было похоже, что их оптом закупили, поставили в соответствии с обстановкой и позабыли напрочь.
Внезапно от двери ко мне, наклонившись вперед под углом градусов в 30, ринулся маленький, круглолицый, с белесыми волосами человечек. Видимо, он свыкся со столь неудобным способом передвижения. Подскочив, человечек энергично потряс мою ладонь.
— Рад вас видеть, сержант, всегда рад видеть представителя вашей славной организации. Потрясающая у меня здесь библиотека, да? Одних книжек на пять тыщ. Жаль, времени нет все это прочитать. А вон тот орган в нише тянет на три пятьсот. Садитесь же! Хотите что-нибудь выпить?
— Нет, спасибо. И кстати сказать, я не полицейский, а офицер по надзору за условно осужденными. Фамилия Кросс.
— Ясненько, — произнес он с таинственным видом. — Я преклоняюсь перед тем, что вы, ребята, делаете. Сигару?
— Нет, благодарю.
Он зажал в кулаке тонкую длинную бледно-зеленую сигару и сунул ее в рот.
— Вы не представляете себе, от чего отказываетесь, — нахваливал он. — Их специально изготавливают для меня на Кубе. Стоят — четыре с половиной сотни за тыщу. А тыщу я скуриваю за два месяца. Вы, конечно, можете подумать, что здоровье у меня никудышное, но нет, сэр. Ставлю на кон и выигрываю. Сегодня, например, пари на двести долларов.
— Вы просто молодец, мистер Ричарде.
Ирония отскочила от него словно мячик. Он лучезарно улыбнулся.
— Я вам не Бобби Джонс и достаточно зарабатываю, чтобы оплачивать клубные долги. Я умен и покупаю вещи за бесценок. Не говоря о личных контактах... — Он зажег сигару и, причмокнув, выпустил клуб дыма. — Леа сказала, что вы пришли по поводу ограбления. Неужели обнаружили остальное барахло?
— Боюсь, что нет. Я бы хотел получить кое-какую информацию.
— О барахле?
— О грабителе, — поспешил сказать я, но его уже прорвало.
— Вам, наверное, приятно будет узнать, что страховая компания полностью оплатила убытки. В совокупности это составило тысячу четыреста двадцать долларов, куда входят и триста сорок долларов за костюм. Показал счет от портного, они и заткнулись. Новенький костюмчик, только раз в чистке побывал. Кстати сказать, его как раз из чистки прислали. Висел на вешалке у запасного входа. Видимо, грабитель прихватил его с собой, когда уходил.
— А что грабитель?
— Его видела Мэйбл — моя жена. Она с ним довольно долго беседовала. Как вам понравится? Пригласила его, понимаете, в дом и обращалась как с королевской персоной, пока он тащил из-под ее носа всякие безделушки. — Он насмешливо заквохтал. — А чего это вы интересуетесь? Еще кого-нибудь подозреваете?
— У меня с собой несколько фотографий. — Я похлопал по портфелю. — Могу я переговорить с вашей женой?
— Не вижу причин, почему вам этого не сделать. — Ричарде разинул рот, чтобы заорать, затем, подумав, закрыл и нажал кнопку звонка. — Надо и слугами попользоваться. Бог свидетель — они мне недешево обходятся. Одна эта служанка стоит двести долларов в неделю, а еще и питание. Мне платили меньше, когда я только начинал в этой чертовой компании...
Я ловко отразил вопросом биографическую атаку:
— Если я вас правильно понял, то по этому делу был арестован подозреваемый?
— Не арестован. Это оказался совсем не тот. Может, Мэйбл и доверчива, но память на лица у нее ой-ей-ей!.. Уж я-то знаю. Так вот, страховщики не стали даже обращаться в полицию. Не было никакого дела.
— А кто просил вашу жену опознать грабителя?
— Следователь из страховой компании. Это было на следующий день после того, как нашлись часы. Пришлось вернуть им часть денег. Двести долларов. Часы были так себе. Те, что с брильянтами, жена держит в сейфе.
Мне еще ни разу не приходилось допрашивать более обстоятельного и готового на все, только бы преступник был пойман, свидетеля. А быть может, Ричарде был просто болтун.
— Итак, сыщик из страховой компании обнаружил женские часы? — спросил я с надеждой.
— Точно. Они всплыли пару недель назад в ломбарде, в восточном Лос-Анджелесе. След привел к человеку, который их заложил: им оказался фотограф из Пасифик-Пэлисэйдс.
— Значит, фотограф.
— То-то и оно, грабитель ведь тоже был фотографом либо притворялся. Но оказалось, что это не тот. Заложивший часы сказал, что купил их у посетителя. По-видимому, он говорил правду. Мэйбл ездила в студию, в Пасифик-Пэлисэйдс, вместе со страховым сыщиком. Прошла прямо к нему и начала разговор, якобы хотела сфотографироваться. Ну и разыграла она там представление — будь здоров! Ведь Мэйбл до сих пор в душе актриса. В свое время она классно играла. Я лично снял ее в тринадцати картинах.
В дверях появилась служанка.
— Вы вызывали меня, мистер Ричарде?
— Попроси миссис Ричарде спуститься и присоединиться ко мне в библиотеке.
Когда служанка удалилась, я сказал:
— А миссис Ричарде здорова? Сердечко или еще что не пошаливает?
— Мэйбл здорова как лошадь, — испытующе посмотрел он на меня.
— Просто эти фотографии — они сделаны с покойника.
— Он умер?
— Не просто умер. Его здорово покорежило. Я обязан был вас предупредить.
— Мэйбл переживет.
— Что это я переживу, Джейсон?
Из-за наших спин бесшумно появилась женщина. Высокая, стройная, она была одета в узкое вечернее платье. С ее маленькой, изящной головки седеющие темные волосы волнами скатывались на красивые загорелые плечи.
— Что я должна пережить? Во что это ты меня втравливаешь, а? — Она улыбнулась.
— Вот тут у офицера — мистера Кросса, если не ошибаюсь? — фотографии покойника.
— И зачем вы их принесли, мистер Кросс?