— Нет. В прошлом месяце мы законсервировали дом. Летом там слишком жарко.
— А ключи где?
— Эйбель хранил их в своем бюро. Я принесу.
Она вышла, но вскоре вернулась. На лице ее было написано недоумение.
— Они исчезли.
— Где он находился, этот ваш дом? Телефон там есть?
— Разумеется.
Она дала мне номер связной через Палмдэйл. В три часа ночи на междугородней линии задержек не было. Сквозь неясные шумы и потрескивания телефон прозвонил четыре, а затем еще четыре раза. На том конце кто-то поднял трубку.
— Вызывает Пасифик-Пойнт, — сказал оператор.
Молчание.
— Кто-нибудь! — повторил оператор. — Вызывает Пасифик-Пойнт.
Трубку положили на место. Операторы обменялись замечаниями, а затем:
— Извините, сэр, но ваш номер не отвечает.
— Но там все-таки кто-то есть?
— Думаю, да, сэр. Попробовать еще раз?
Прямо над моим ухом раздался крик Хелен Джонсон:
— Да! Пожалуйста! Я знаю, что Фред там! Это может быть только он!
— Нет. Спасибо, — сказал я и положил трубку.
Хелен вцепилась в мое плечо обеими руками и принялась трясти меня изо всех сил.
— Он ведь там! Поговорите с ним! Мне необходимо знать!..
— Нет. Мы только его вспугнем. А быть может, уже вспугнули.
Эмоции перехлестывали через край. Хелен закричала:
— Да! Вы правы! Нужно ехать немедленно!
— И вы тоже?
— Больше я никому не доверяю!
Я потянулся за трубкой.
— Необходимо уведомить Фореста.
Ее рука, тонкая и сильная, накрыла мою.
— Вы никому не скажете. Я не намерена терять ни единого шанса. Если Фред Майнер вернет мне Джейми живым и невредимым, то пусть убирается на все четыре стороны вместе с деньгами...
— Как далеко находится ваш дом?
— Часа два езды. Поедем в «линкольне». Так быстрее.
— Быстрее будет сообщить ФБР. У них самолет.
— Мне наплевать. Я хочу, чтобы к тому времени, как мы туда доберемся, мой мальчик был жив и здоров. — Последняя надежда ожесточила женское сердце. Спорить с ней было бесполезно. Она так завелась, что могла спокойно поехать одна.
— А где Сайфель? — спросил я. — Он мог бы сгодиться на случай заварушки.
— Пошел в буфетную за выпивкой и больше не выходил. Отыщите его скорее!
В буфетной горел свет и повсюду были видны следы Сайфелевого пребывания: на стойке — серебряное ведерко с подтаявшим льдом; пешня, плавающая в ледяной каше, открытая бутылка ирландского виски «Бушмилл» и мокрый кружок, высыхающий на полированной поверхности. Из другой части дома до меня донеслось какое-то икание.
Я обнаружил Сайфеля в ванной. Он стоял, погрузив голову в раковину. Холодный свет освещал хозяйскую спальню, выставляя напоказ описанный Хелен хаос. Эйбель Джонсон совсем озверел перед смертью. Кровать была разнесена на куски, покрывало разодрано, занавеси с окон содраны, окна и зеркала перебиты. Перед кончиной старик боролся с самим собой, разрушая с таким трудом выстроенную жизнь.
Сайфель поднял мокрое лицо и потянулся за полотенцем.
— Не обращайте внимания. Меня стошнило. Сейчас получше. Никогда больше не буду мешать портвейн с виски. — Он содрогнулся, пряча лицо в полотенце.
Над голубой квадратной ванной в стену был вделан рисунок Обри Бёрдсли[6], изображавший женщину с лебединой шеей, глазами змеи и волосами, похожими на сплетение тропических растений. Она была выписана до мелочей, а на вид — изящна и порочна.
— Поедем прокатимся, — сказал я Сайфелю, затягивающему узел галстука.
— Прокатимся? Куда еще?
— Расскажу по дороге. Пошли. Хватит вам красоту наводить. Не девочка все-таки...
— Минутку. Я хочу вам кое-что сказать с глазу на глаз.
Я приготовился к кулачному бою под пристальным взором бердслиевской темноволосой дамы, но Сайфель был действительно непредсказуем. Он сказал:
— Я хотел бы извиниться, чересчур много выпил, да и Хелен обрубила меня будь здоров. В общем так, я вспомнил Керри Сноу, по крайней мере, фамилию, правда, самого человека я никогда не видел. Я выдал его в сорок шестом.
— Никогда не встречаясь в жизни?
— Точно. Сказал фэбээровцам, где его найти.
— А от кого вы получили информацию?
Он колебался, давясь стыдом.
— Мне необходимо об этом кому-нибудь рассказать. Почему же не вам? Адрес этого человека мне дала Хелен. Сказала, что Сноу необходимо арестовать. Только не выдавайте меня. — Он конфузливо улыбнулся.
Механика простейшая. Сайфель отомстил Хелен за то, что она его отвергла. Я буквально ослеп от ярости. Руки чесались надавать ему по физиономии. Но волна схлынула. Я был опустошен: сомневаться в словах Сайфеля не приходилось.
«Оставлю все это на потом», — подумал я и пошел на улицу. Сайфель плелся сзади. Ветер крепчал. Над шепчущимися деревьями ходуном ходило темное небо, грозя в любую минуту опрокинуться на нас.
Черный «линкольн», раздавивший Керри Сноу, мурлыкал на дорожке. За рулем сидела Хелен. Она подвинулась, освобождая мне место, и тут же начала объяснять Ларри Сайфелю, куда мы собрались.
Глава 22
Большой автомобиль неуклюже карабкался по склону холма. Я яростно гнал его вперед, не жалея тормозов и покрышек на крутых поворотах. На спусках ветер затихал. Потом дорога развернулась в широком повороте, влившись в двухполостное асфальтовое шоссе, которое словно по натянутой нитке влетело в прибрежную долину, где соединилось с ведущим на север хайвеем. Я прибавил скорость до девяноста миль в час.
Сайфель сидел сзади, склонясь вперед и сопя возле моего плеча. Он наблюдал, как дорога, словно рассекая посадки апельсиновых деревьев, несется нам навстречу. У Хелен на колене лежал дробовик. Все молчали.
Еще не добравшись до отрогов гор, до Пасадены, мы увидели, как рассвет своим резцом принялся обводить контуры утесов и пиков. Автомобиль вылетел из гаснущей ночи в серое утро. На перевале я выключил фары.
Небо было скучного зеленоватого цвета, словно стоячая вода, и я мог разглядеть каждую морщинку на утесах. На обочинах и склонах гор лежали огромные заплаты грязного снега. Ветер был напоен холодом.
Хелен передернуло, и она покрепче укуталась в леопардовое пальто. Ружье скатилось с колен и грохнулось на пол.
— Осторожнее, — сказал я резко.
— Хорошо. — Она подняла дробовик с пола.
— Когда приедем, держите свою берданку так, чтобы Майнер ее не заметил. У меня пистолет в кармане, но я постараюсь обойтись без стрельбы. Ситуация такова, что применение оружия может нам так аукнуться...
Женщина не ответила. Я посмотрел на нее, и меня поразила ее бледность и мрачный угрюмый огонь в глазах, словно отражение неба. Взгляд пронизывал пустыню, чья беловатая, покрытая змеящимися дорогами, перекати-полем да торчащими тут и там кактусами, земля лежала в миле от нас. Долгая дорога по горам наконец-то завершилась, и машина с ревом взбила тяжелую пыль пустыни.
Увидев впереди перекресток, я снизил скорость.
— Отсюда налево, — сказала женщина. — Осталось миль пять... Господи, как я ненавижу это богом забытое место! Здесь не может жить человек! Как уныло и мерзко...
— Я так понял, что зиму вы проводили здесь?
— Да. Эйбель вечно таскался сюда. Я не могла отнять у него эту радость. Ему здесь нравилось: напоминало дни его молодости, когда он был охотником на оленей.
— Но Фреду Майнеру не под силу находиться в пустыне, так?
— Именно. Он не выносит сухой воздух. Как странно, что все это время он находился здесь у нас под носом. Вы еще как-то назвали это... Принцип: «В последнюю очередь»?
— Нам всем следовало до этого додуматься. Вы читали «Похищенное письмо» По[7]?
— Когда-то в школе... Давным-давно...
— Неужели так давно?
— Мириады лет назад, — печально пробормотала она себе под нос. — «Похищенный мальчик». — Ее руки изо всех сил сжали приклад дробовика.
Ряд почтовых ящиков отметил боковую дорогу. На одном из них по трафарету было выведено: «Эйбель Джонсон». Хелен тронула меня за руку:
— Здесь надо свернуть.
Я свернул. На подъеме она закричала: