— Смотрите, отсюда виден дом!
Примерно в миле внизу я увидел очертания дома: приземистое каменное строение почти слилось с небольшим круглым холмом. Из угловатой трубы на крыше, извиваясь, ползла лента голубого дыма. Небо наливалось зеленью, становясь похожим на бутылочное стекло. Воздух был настолько чистым, что между мшистыми темными камнями трубы я разглядел скреплявший их сероватый известняковый раствор.
Мы спустились по пересохшему речному руслу, при этом потеряв из виду домик, который нырнул в волны холмов, как корабль в штормовое море. Примерно с полмили дорога шла по руслу, а затем стала карабкаться на противоположный склон. Поднявшись наверх, я вдруг услышал нечто такое, что просто не поверил своим ушам.
— Я его вижу, — сказала Хелен. — Вижу моего мальчика. Он жив.
Сайфель просунулся между нами:
— Где, где он?!
— Вон, видишь? Играет в мяч. С ним все в порядке, Ларри. Посмотри.
Мальчишка стоял на бетонной террасе, шедшей вокруг домика, бросая мяч о дверь и безуспешно пытаясь его поймать. Рыжая головенка полыхала словно сигнал опасности.
— Скорее, — сказала Хелен. Она подалась вперед так, словно это движение могло придать автомобилю дополнительное ускорение.
На акселератор грохнулся дробовик. Я поднял его и отдал Сайфелю. Хелен, забыв обо всем, сосредоточилась на фигуре мальчика, которая появлялась, исчезала и появлялась вновь. В конце концов Джейми увидел и узнал машину. С радостным воплем он бросил мяч и, выскочив на дорогу, помчался нам навстречу. Я затормозил, но не сразу. Хелен уже выскочила из движущейся машины и упала на колени в пыль. В следующую секунду мальчик оказался в ее объятиях.
Внезапно дверь дома распахнулась. На пороге показался Фред Майнер в своей неизменной форме с автоматическим пистолетом в руке.
— Миссис Джонсон?! — закричал он удивленно. — Все в порядке?
В это мгновение с заднего сиденья грохнул дробовик. Рука Майнера отлетела назад так, словно ее толкнул кто-то невидимый. Пистолет звякнул об бетон. Майнер юркнул внутрь.
Я развернулся к Сайфелю.
— Не будьте идиотом! Он ведь тоже начнет стрелять!
— Попал! Попал! — задыхаясь от возбуждения, пробулькал адвокат.
Мальчик высвободился из леопардовых рук.
— Мамочка, почему они стреляют? Разве Фред сделал что-нибудь плохое?
— Это просто игра, Джейми.
Я широко распахнул дверь:
— А ну живо влезайте сюда! Оба! Пора отсюда удирать...
Но Майнер оказался проворнее. Послышался рев мотора. Из гаража позади дома вылетел бронзовый «ягуар». Верх был опущен, а за рулем я увидел сосредоточенное лицо Майнера. Спортивная машина в туче пыли проскочила перед самым нашим носом, срезала дорогу на спуске и выскочила обратно на грунтовку в сотне ярдов впереди. Прежде чем я в успел запустить мотор и вывести «линкольн» на дорогу, «ягуар» уже мчался в миле впереди, напоминая ядро кометы с развевающимся сзади хвостом пыли.
Я обернулся к мальчику:
— Здесь еще кто-нибудь есть?
— Нет, сэр. Только мы с Фредом.
— Он хорошо с тобой обращался?
Джейми недоуменно заморгал.
— Он не делал тебе бо-бо? — спросила его мать.
— Фред не станет бить меня. Мы с ним сослуживцы.
Я обратился к Сайфелю:
— Останетесь здесь с Хелен и мальчиком. Вызовите полицию и так далее.
— Позвольте мне поехать. — Его лицо полыхало словно в лихорадке. Золотой.
— Нет.
Хелен вылезла из машины, держа на руках брыкающегося мальчика, за ней следом выполз Сайфель. Я поехал, ориентируясь по пыли, поднятой автомобилем Майнера.
Было раннее утро, и других машин не было. Пыль висела над дорогой, словно издыхающий белый червяк, тянущийся через бесплодную долину на юг, к горам. Их покрытые снегом вершины сверкали на начинавшем набирать силу солнце.
Я дважды замечал «ягуар», который выскакивал на верхушку подъема, словно кролик из норы. Он был далеко впереди, и расстояние между нами все увеличивалось. На ровной дороге машина Майнера делала миль сто, тогда как «линкольн» лишь девяносто. Меня перекосило от мысли, что в данную секунду Майнер нарушает правила поведения при условном осуждении.
В третий раз я увидел автомобиль, когда тот достиг южного края долины: крошечный бронзовый жучок, взбивающий нахальную шапчонку пыльной пены. Он ехал под нависшими над дорогой гранитными плитами, которые укрепляли основание горы. Затем машина вновь исчезла в лесном ворсе мохнатого горного склона. Четырьмя минутами и пятью милями позже я тоже промчался у подножия гранитных утесов. За ними дорога круто поворачивала и уходила вверх. Я рванул по ней, но внезапно машина забуксовала, захрипела и покатилась вниз. Правой ногой я вжал педаль газа в пол, нажимая на тормоз левой. Пыль, окружавшая машину Майнера, стлалась впереди, закрыв дорогу, запорошив ветровое стекло. Пустынная флора уступила место чахоточным дубам, а те — огромным елям и соснам. Дорога с каждой секундой становилась уже и опаснее: от нее отходили боковые тропинки, следить за ней стало трудно. Выше по склону пятно чистого снега сияло как медаль на груди у горы. Дорога заворачивала вокруг овального озера, в котором отражались деревья и небо. Чем выше она уходила, тем уже становилась. Я тогда подумал, что Майнер со своей техникой скоро упрется в «слепой конец».
И вот среди стволов я наконец-то засек отблеск хромированных бортов и услышал звук выхлопов. От озера не отходило ни одной боковой дороги. Единственный путь, по которому мы двигались, был настолько узок, что здесь могла проехать одна-единственная машина. По левую руку склон поднимался под углом в сорок пять — пятьдесят градусов, с другой стороны обрывался ущельем, по которому со снежных полей вниз струился ручеек.
«Ягуар» вылетел из-за поворота и ринулся мне в лоб. Как я и предполагал, Майнер доехал до «слепого конца» и повернул обратно. Я тормознул, вывернул руль вправо и остановился поперек дороги. Но скорости он не сбавил, а даже поддал газу. Я откинулся назад, растянувшись по всей длине машины, и вцепился в ручку дверцы. Но удара не последовало.
«Ягуар» обогнул меня слева и стал взбираться по крутому склону. Какое-то мгновение казалось, что этот маневр может сработать. Майнер балансировал в сорока футах над моей головой, словно пилот в открытой кабине самолета. Затем одна его шина буквально взорвалась. «Ягуар» подбросило вверх и перевернуло в воздухе, как черепаху. На какое-то мгновение машина зависла так, что Майнер вывалился из распахнутой дверцы, а затем рухнул на землю. «Ягуар», переворачиваясь, катился по осыпающемуся склону и наконец бухнулся на дорогу прямо перед моей машиной.
Майнера выкинуло из автомобиля. Когда я подбежал к нему, он сидел, кашляя ярко-красной кровью, и прижимал руку к груди. Другая обвисла плетью, и рукав ее отяжелел от крови. На лбу у Майнера зияла огромная рана.
Его глаза остановились на мне.
— Дерьмо. Надо было держать руль двумя руками. Не стоило нарушать правила уличного движения.
— Зачем вы это сделали, Фред?
— Она приказала. — Голос шел изнутри, и в нем прослушивалось какое-то бульканье. — Я знаю, что нарушил правила условного заключения. Но все-таки вы чересчур строги, если за такую провинность стреляете в человека...
— Но в тебя стреляли не за нарушение...
— А за что? Я ведь защищал мальчика. И для этого привез его в пустыню.
— Так кто тебе приказал это сделать?
— Миссис Джонсон. Она босс в этом деле.
Глаза Майнера потемнели, и он стал заваливаться навзничь. Я подхватил его под руки. Тело было тяжелее свинца.
Глава 23
Майнера я отвез обратно в домик. Правил осторожно, ехал медленно; нервам своим я больше не доверял. Пришлось оттаскивать искореженную спортивную машину с дороги: она загораживала проезд. В лыжном подъемнике, который находился в «слепом конце», я наткнулся на телефонную будку и состыковался с автомастерской, находящейся в Палмдэйле, милях в сорока отсюда. Вся эта канитель заняла часа два. Когда я подъехал к домику Джонсонов, утро было в разгаре.
Черный чиновничий «форд» был припаркован под навесом для автомобилей. Я остановился сразу за ним. Выйдя из машины, почувствовал, как солнце изо всех своих весенних сил жахнуло меня по голове. Пейзаж несколько бредово маячил перед глазами, словно разрисованная портьера, за которой скрывалась некая угрюмая правда.