— Ты меня понесешь? — спросил Чарли, и лицо Стивена моментально прояснилось.
— На плечах? — улыбнулся он. — Что скажешь?
— Здорово! — воскликнул Чарли.
И они двинулись к дому: высокий мужчина, маленький мальчик и женщина, любящая их обоих.
Энни вышла им навстречу.
— Я уж суп в столовую отнесла.
Таким образом она хотела предупредить их о том, что миссис Кемп вынуждена задерживать обед. Джудит повела Чарли к раковине на кухне.
— Давай помоем ручки сегодня здесь? — предложила она. — Чтобы время зря не терять.
— Давайте кто быстрее? — подхватил Стивен.
Взяв большое льняное полотенце, предусмотрительно извлеченное Энни из ящика буфета, Джудит наблюдала за тем, как Стивен поставил малыша на табурет и намылил ему ладошки.
Джудит сама не поняла, что давно влюбилась в Стивена. Ее чувство казалось ей похожим на весенний цветок, который рос не спеша, пуская корни в глубину ее души. То был не цветок-однодневка, готовый завянуть от первого дуновения ветерка, но выносливое растение, раз и навсегда поселившееся в ней. И которому суждено остаться навсегда скрытым от чужих глаз.
Джудит понимала, что принесет ей эта любовь: боль, страдания, несбыточные мечты, — и молилась, чтобы у нее достало сил не впадать в отчаяние.
— Я первее! — победоносно заявил мальчик, схватившись за край полотенца. — Дядя Стивен проиграл!
— Не забудь поздороваться с мисс Хоуп, — напомнила она мальчику шепотом на пороге столовой.
Малыш послушно подошел к стулу, на котором сидела Кэрин, посмотрел на ее ледяную улыбку и поежился.
— Здравствуйте, мисс Хоуп, — пробормотал он едва слышно и опрометью бросился к своему стулу.
— Ну разве не странно, — безжалостно заметила миссис Кемп, — дети могут кричать во все горло, когда им следовало бы помалкивать. Но когда надо продемонстрировать хорошие манеры, невозможно расслышать, что они лепечут себе под нос.
Стивен покосился на Кэрин.
— Он же совсем маленький. И, наверное, смущен таким количеством людей. — Его голос звучал так, словно он извинялся. — Мы опоздали, Оливия? Прости, это я виноват.
Кэрин приподняла аккуратно подведенные брови.
— Значит, ты все-таки пошел искать мисс Бэкстер, — резюмировала она. — Оливия так и предположила.
Джудит покраснела, ощутив неловкость ситуации. Кэрин словно не заметила ее появления, не поздоровалась и даже не обернулась, так и продолжая сидеть спиной к двери, когда они вошли.
— Конечно, — подтвердил Стивен, принимая тарелку с супом от сестры. — Я увидел, что Чарли очень устал и ему потребуется лошадка, чтобы добраться до дому. — Он подмигнул мальчику. — Я ведь не ошибся, а, Чарли?
Малыш нерешительно кивнул, по-прежнему не сводя испуганных глаз с холодного лица мисс Хоуп, на котором в настоящий момент играла циничная улыбка. А Стивен, как показалось Джудит, изо всех сил пытался навести мост над этой пропастью непонимания.
Обед проходил в напряженной обстановке, которую усугубляли колкости Кэрин. Поначалу Стивен пропускал их мимо ушей, не желая затевать ссору. Но потом понял, что она просто не владеет собой, поэтому, когда все вышли из-за стола, он поймал ее в коридоре, подхватил под локоть и увлек к входной двери.
— Пойдем, я покажу тебе окрестности, тут такая красота вокруг, — предложил Стивен таким уверенным тоном, что она не посмела возразить. — Оливии нужно отдохнуть.
— И это вполне понятно, — хмыкнула Кэрин. — Ребенок в доме кого угодно доведет до нервного истощения, тем более такую женщину, как Оливия.
Он не мог не заметить раздражения в ее голосе. Они вышли на улицу, залитую ярким солнечным светом, и напряжение, нараставшее между ними в течение всего дня, достигло вершины. Стивену показалось, что Кэрин настолько отдалилась от него, что он теперь не в силах ее понять.
— Послушай, — резко начал он, — тебе кажется, что ты будешь несчастна в «Фернили»?
Ей потребовалась целая минута, чтобы осознать вопрос.
— Как ты намерен поступить с Оливией? — спросила тут же она.
Стивен ожидал чего-то в этом роде и уже кое-что обдумал, придя к некоторому не слишком четкому решению, окончательное принятие которого по-мужски отложил на потом. Однако ее прямой вопрос требовал столь же прямого ответа.
— Я не думаю, что Оливия будет жить с нами всегда, — твердо сказал он. — Но должен признать, что чувствую себя в некоторой степени ответственным за нее. Видишь ли, я предложил ей переехать в «Фернили», как только она овдовела. И теперь не так-то просто пойти на попятную ни с того ни с сего, только потому, что нам кажется, что наше счастье может оказаться под угрозой.