Он открыл двери зала Совета и вошёл, являя собой впечатляющее зрелище в блистательном оранжево-синем мундире.
Четыре члена Верховного Совета Мюрисса торжественно поднялись и склонили головы в его сторону. Они были высокими двуногими созданиями, происходившими от неизвестных рептилий, большую часть их роста занимало туловище. Они стояли на коротких мощных ногах, заканчивающихся плавниками, и на длинных руках, до второго локтя, тоже были эластичные плавники. Всего четыре противопоставленных пальца сгибались на кистях рук, но куполообразные головы и золотые глаза говорили о разуме так же громко, как тела — об обитании в водной среде. Вокруг коричневых торсов лёгкая и удобная амуниция поддерживала множество инструментов в нержавеющих металлических подсумках. Прежде чем был разрешён контакт, все эти инструменты были просканированы и признаны безопасными.
Сидевший за центральным столом Сакх Мазехазз с Лиры-8, командир и капитан экспедиции, уставился красными глазами на своего старшего помощника. Мазехазз походил на делегацию гораздо больше, чем на собственного офицера, потому что его далёкие предки тоже были рептилиями. В самом деле, он до сих пор обладал гибким хвостом и, за исключением оранжево-синего мундира в сверкающих драгоценных камнях, чрезвычайно походил на гигантского земного хамелеона. Форма не была случайностью. Члены экспедиции надевали то, что требовала ситуация, а фальсетса восхищались яркими красками, обладая отменным чувством цвета, хоть и были ограничены в выборе палитры. Мерцающие драгоценности на мундире Мазехазза подчёркивали его превосходство в звании над Пауэрсом, как и полагалось.
Из двадцати человек, находившихся на борту «Благодетеля», Мазехазз и Пауэрс были единственными, кто больше всех напоминал дышащих кислородом уроженцев Мюрисса. Это автоматически делало их капитаном и старшим помощником «Благодетеля».
Аборигенам позволяли видеть только капитана и старшего помощника корабля и только зал Совета. К примеру, в мире дышащих аммиаком существ Мазехазз и Пауэрс скрывались бы в своей части корабля, консультируя оттуда других членов экипажа, Скорака с Марги-10, Лямбдема и, возможно, Ньюра с Антареса-Би-12. Когда подозрительный туземец видел на переговорах не совершенно чуждых существ, а тех, кто имел какое-то сходство с ними, — он чувствовал себя спокойнее.
Хоть Мазехазз и был родом с планеты, покрытой раскалённой пустыней и кустарником, наподобие южноафриканского Кару, сходство можно было бы усилить, но оно и так вполне укладывалось в допустимые рамки, установленные Внутренним мандатом. А в галактической психологии каждая уловка имеет значение. Ибо убеждение было главным оружием Сирианского объединения. Прямое использование силы была совершенно запрещено, за исключением упомянутого уже голосования Совета. Каждое средство в коллекции убеждений использовалось для привлечения разумных рас в объединение, а способы убеждения — бесконечно разнообразны.
Пока эти мысли мелькали в голове Пауэрса, он уселся в обычное кресло и поднёс универсальный микрофон ко рту. Рядом с ним, на более замысловатое кресло, приспособленное под его хвост, опустился Мазехазз, в то время как четыре фальсетса разместились на низких стульях и взяли такие же приборы с продолговатого стола, отделявшего их от двух наблюдателей. Глубоко в недрах корабля включился мощный переводчик, чтобы во время разговора одновременно переводить и записывать предельно чуждые языки. Регулируемые усилители на динамиках доводили звук до костей черепа. Для различных форм жизни были предусмотрены различные необходимые инструменты.
Мазехазз, как капитан, открыл заседание.
— Поскольку это наша последняя встреча с вами, мы надеемся, что за время вашего отсутствия вашему почтенному Совету пришли в голову новые предложения, — прозудел динамик в черепных костях Пауэрса.
Тот, кто был назначен Первым в Совете Мюрисса, ответил:
— У нас нет новых предложений, впрочем их и не было. Торговля приветствовалась бы, но у нас нет острой потребности в том, что вы или ваше объединение предложили, капитан. У нас есть все необходимые минералы, и Великая Мать… — сказал он, имея в виду море, — обеспечивает нас пищей. Скоро мы сами отправимся в космос и встретимся с вами на равных. Мы не станем терпеть того, кого вы называете «наблюдателем», но который больше похож на шпиона и, по вашим же словам, не намерен подчиняться нашим законам. Это всё, что мы можем сказать.
«Вот, значит, как», — мрачно подумал Пауэрс. Холодное и исключительно точное описание планетарного представителя Сирианского объединения стало решающим доводом. Чрезвычайно гордая и самолюбивая фальсетса не потерпит никакого вмешательства.