— Что ж, что это в действительности значит? Что мне делать? — спрашиваю я улыбаясь.
Он откидывается на спинку стула с гигантской улыбкой на лице.
— Ну, ты всё равно должна закончить тестирование, но ты будешь участвовать в некоторых
ранних занятиях с пре-оперативниками. Я знаю, ты уже многое из этого видела, но думаю, тебе
будет полезно перенять опыт оперативника от кого-то другого нежели…
— Моего отца.
Его лицо становится серьёзным.
— Да, вы скоро получите детальную информацию. Поздравляю.
Я покидаю его офис в полном ощущении эйфории. Раннее обучение для оперативников! И я
сделала это без помощи отца. Конечно, я будущий командир, но я не хочу просто проходить
программу. Я хочу быть лучшей. Я хочу доказать отцу, что могу сделать, гарантировано мне место
или нет. Я не хочу дать другим оперативникам повод, сомневаться во мне.
Через холл звенит звонок, оповещая, что у нас есть десять секунд, чтобы пройти в класс. Я
заворачиваю за угол и проскальзываю на историю, как только звенит последний звонок, мои
мысли возвращаются к Джексону. Его перевели из другого места, что редко здесь случается.
Помню, как все девочки сошли с ума в его первый день в школе. Новый парень в Сидии. Но он
просто казался… потерянным. В действительности, мы никогда с ним не говорили до того дня в
восьмом классе, когда на английском он одолжил мне маркер. Я забыла свой, а это был тестовый
день, что означало мой провал и невозможность получить оценку. Я помню, как уже ели
сдерживала слёзы, а Джексон быстро положил одну из своих ручек мне на стол. Он ни разу не
посмотрел на меня, вообще ничего не сказал, но я никогда не забывала тот момент. Как и прошлой
ночью, он защитил меня. Он мог позволить мне провалиться. Я была для него никем.
Теперь мне остаётся только гадать, сколько раз он смотрел на меня на протяжении всех этих
лет, и я никогда об этом не знала. Вопрос: почему?
На сегодня занятия закончились. Я смотрю на сад позади нашей школы. С травянистого
холма видно всё, что происходит между деревьями в саду. Сегодня теплый день, полный
гигантских белых облаков, натыканных по огромному голубому небу. Такая погода способствует
тому, чтобы все после школы выходили на улицу и гуляли между рядов деревьев, они все ярко-
зелёные и полны спелых фруктов, всё это благодаря Древним.
Древние…
Я внимательно просматриваю поле в поисках его, вместо этого замечаю мальчика,
отчитываемого профессором Вангом, одним из профессоров литературы, вероятно за воровство
фруктов. Мальчик вынимает яблоко из-под футболки, затем апельсин, грушу, в скором времени
раздражённый профессор Ванг отправляет мальчика обратно в школу для получения наказания.
Пока мы в школе, нам разрешено есть столько, сколько захотим, но взятие хоть кусочка
фрукта из собственности школы расценивается, как кража, и карается законом. Большинство
детей, соблюдает правила, но я не обвиняю тех, кто пытается взять больше. Пищевые таблетки
хоть и дают необходимые питательные вещества, но не доставляют должной радости, как
настоящая еда. Волнение от апельсинового сока в жаркий день. Приятное ощущение уюта от супа
в разгар зимы. Большинство из этих детей редко испытывают удовлетворение от еды, поэтому я
сижу на холме, никогда не углубляясь в сад. Даже при таком изобилии, даже если эти сады для
детей из Проспекта, для таких, как я, я не могу заставить себя взять хоть кусочек фрукта.
Я начинаю смотреть в сторону, когда мой взгляд падает на Джексона. Я изучаю его, ища
что-то, что отличает его от всех нас. Он снял пиджак, поэтому на нём лишь облегающая белая
футболка и коричневые выделенные правительством брюки. Маленькая девочка подходит к нему и
зовёт к яблоневому дереву возле него. Он срывает яблоко с дерева и передаёт его маленькой
девочке, которая выглядит так, словно он только что сделал её день. На секунду его глаза
встречаются с моими, и затем кто-то выкрикивает его имя. Это Маккензи Стори. Эффектная,
ненавистно прекрасная блондинка Маккензи Стори.
Джексон улыбается, когда видит её. Она бежит к нему, чтобы заключить его в объятья. Он
смеётся над чем-то, что она говорит, затем высвобождается и только для того, чтобы сильно
поцеловать её. Я смотрю в сторону, чувствуя небольшой укол зависти в груди. И не потому, что
мне он нравится, или я хотела бы быть на её месте, просто мне хотелось бы, чтобы кто-нибудь
поцеловал меня так же, держал меня так, словно важнее меня в мире никого и нет. Вместо этого я
страдаю от сложностей, никто не подходит ко мне слишком близко, если только это не тренировка
по борьбе.
Я откидываюсь на локти и запрокидываю голову, пока не чувствую, как солнце греет лицо,
избавляя меня от смешанных эмоций. Сомнение. Смятение. Волнение. Каждая деталь моей жизни
уже спланирована, и мне нравится, что на этот раз я знаю то, что не знаю другие. Джексон Лок —
Древний. Любопытство слишком велико, чтобы устоять. Почему он на Земле? Где остальные?
Я собираюсь встать, когда кто-то нависает надо мной, бросая тень на моё лицо.
— Здравствуй, солнышко.
— И тебе привет.
Я щурюсь от света, распознавая профиль Ло. Когда рядом нет Гретхен, он расслабляется в
своей роли. Это даётся ему намного проще, чем мне. Потому что Лоуренс — не обычный мальчик.
Он сын президента… и мой будущий муж.
Глава 4
— Готова идти? – Ло тянется ко мне, чтобы помочь встать, его прикосновения легки. Его
улыбка светится на оливковой коже, и я понимаю, что пялюсь на него, удивляясь, где тот мальчик,
с которым я выросла. Он выглядит таким взрослым, таким готовым к будущему; он больше не
ребёнок, боящийся выходить на улицу ночью. Нет, сейчас он… я не знаю. Взрослый.
Я помню, как несколько месяцев назад наши родители рассказали нам об их планах. Как
союз президента и командующего укрепит веру американцев в нашу систему. Ло кивнул, словно
это имело смысл. Для него это был лишь ещё один пункт в списке обязанностей. Карьера – есть.
Жена – есть. Мы всегда были лучшими друзьями, так что он знал меня, ему было комфортно со
мной. Но для меня это было чем-то запредельным, меня только учили быть оперативником. Нас
учат думать на ходу, самостоятельно.
Как может отец не видеть иронии в том, чтобы обучать меня думать самостоятельно, а
потом принимать за меня одно из самых важных решений в моей жизни? Это было неправильно.
Неправильно. И я ничего не могу сделать, чтобы изменить это.
Он ослабляет хватку, как только я встаю, позволяя нашим пальцам соприкасаться. В нём
есть эта непринуждённость, которой нет у меня, но я иду дальше.
Ло посылает мне насмешливый взгляд, как тут же звонит мой телефон, спасая меня от
объяснений. Я касаюсь экрана, и появляется сообщение: «Приходи ко мне после школы».
— Прекрасно, — говорю я, закрывая телефон и засовывая его обратно в карман.
— Что такое? – спрашивает Ло.
Я поднимаю на него глаза, качая головой.
— Отец. Хочет, чтобы я приехала к нему в офис, — я собираюсь с мыслями и иду к правому
краю холма, Ло следует за мной.
Там проходит дорога, ведущая к эскалатору, находящемуся напротив школы. Рядом
расположен крутой откос, и я уже почти спрыгиваю с него, когда Ло останавливает меня рукой.
— Позволь мне помочь, — говорит он. Его длинные ноги делают всего шаг, оказываясь уже
внизу, и он поворачивается, протягивая мне руки.
Я смеюсь. Я в группе подготовки оперативников и получаю персональные уроки от
командира. Я могу справиться с глупым прыжком. Я открываю рот, чтобы сказать то же самое, но
затем я вижу серьёзность в его глазах и понимаю, что дело не в том, что он думает, что я не могу