— Но мсье Лоуренса нельзя назвать непрофессионалом. Вы мне сами говорили, что он изучал медицину и получил диплом.
— Да, это правда. Удивительно, как я об этом забыл! Действительно странно.
Пуаро кивнул:
— Его поведение было странным с самого начала. Лоуренс был единственным в доме, кто мог бы сразу же распознать симптомы отравления стрихнином, однако он один из всей семьи усиленно придерживается гипотезы естественной смерти! Я мог бы понять, если бы это был мсье Джон. У него нет медицинского образования, и он от природы лишен воображения. Но мсье Лоуренс — другое дело! И вот сегодня он выдвинул новое предположение, которое, как и ему самому понятно, выглядит совершенно нелепым. Тут есть над чем подумать, mon ami!
— Да, это сбивает с толку, — согласился я.
— Теперь обратимся к миссис Кавендиш, — предложил Пуаро. — Вот еще один человек, который не говорит всего, что знает! Как вы это понимаете, друг мой?
— Не знаю, как и понимать. Кажется невероятным, чтобы она покрывала Алфреда Инглторпа. Однако на дознании все выглядело именно так.
Пуаро задумчиво кивнул:
— Да, это странно. Совершенно очевидно, что миссис Кавендиш слышала гораздо больше из того «личного разговора», чем захотела рассказать.
— Даже если учесть, что миссис Кавендиш не из тех, кто унизился бы до подслушивания, — заметил я.
— Безусловно! Но ее показания все-таки мне кое-что подсказали. Я совершил ошибку. Доркас была совершенно права! Ссора произошла раньше, чем я предполагал… Около четырех часов, как она и говорила.
Я с любопытством посмотрел на Пуаро. Надо признать, я никогда не понимал его настойчивости в этом вопросе.
— Сегодня выявилось многое из того, что казалось странным, — продолжал между тем Пуаро. — Например, поведение доктора Бауэрштейна. Что он делал возле усадьбы почти ночью и почему был полностью одет в такое раннее время? Удивительно, но никто не обратил внимания на этот факт.
— Возможно, его мучила бессонница, — с сомнением предположил я.
— Бессонница служит в данном случае очень хорошим или очень плохим объяснением, — заметил Пуаро. — Оно охватывает все и ничего не объясняет. Я прослежу за этим энергичным доктором.
— Вы находите еще какие-нибудь изъяны в сегодняшних показаниях? — с некоторым сарказмом спросил я.
— Mon ami, — мрачно отозвался Пуаро, — когда вы видите, что люди говорят вам неправду, будьте осторожны! Если я не ошибаюсь, сегодня только один, в крайнем случае два человека говорили правду без всяких оговорок и увиливания.
— О, полно, Пуаро! Я не стану ссылаться на Лоуренса или миссис Кавендиш. Но были Джон и Ховард. Они, уж конечно, говорили правду!
— Оба, друг мой? Один из них, но не оба!..
Слова Пуаро произвели на меня неприятное впечатление. Показания мисс Ховард, хоть и не имели большого значения, были даны так честно и откровенно, что мне и в голову не пришло бы усомниться в ее искренности. Однако я испытывал уважение к проницательности Пуаро, конечно, кроме тех случаев, когда он, по-моему, проявлял глупое упрямство.
— Вы и правда так думаете? — поинтересовался я. — Мисс Ховард всегда казалась мне очень честной… Ее прямота иногда вызывает даже неловкость.
Пуаро бросил на меня странный взгляд, который я не вполне мог понять. Казалось, он хотел заговорить, но остановился.
— И мисс Мёрдок, — продолжил я. — В ее показаниях не было ничего неправдивого.
— Не было, — согласился Пуаро. — Однако очень странно, что она ничего не слышала, хотя спала в соседней комнате, в то время как миссис Кавендиш, находясь в другом крыле здания, слышала, как упал прикроватный столик.
— Ну… мисс Мёрдок еще очень молода и спит крепко.
— О да! В самом деле! Эта девушка, должно быть, изрядная соня!
Вообще-то мне не нравится, когда Пуаро говорит в таком тоне, я хотел ему об этом сказать, но в этот момент раздался стук в дверь дома, и, выглянув в окно, мы увидели двух детективов, которые ожидали нас внизу.
Пуаро схватил свою шляпу, лихо подкрутил усы и, тщательно смахнув с рукава воображаемую пылинку, жестом пригласил меня следовать за ним. Мы присоединились к детективам и направились в Стайлз-Корт.
Появление в доме двух людей из Скотленд-Ярда стало для его обитателей в некоторой степени шоком. Особенно для Джона, хотя, разумеется, после такого вердикта он прекрасно понимал, что раскрытие преступления — это лишь дело времени. И все-таки присутствие детективов открыло ему истинное положение лучше, чем что-либо другое.
Когда мы поднимались по лестнице, Пуаро тихо посовещался о чем-то с Джеппом, и тот попросил, чтобы все присутствующие в доме, кроме слуг, собрались вместе в гостиной. Я понял значение этого распоряжения — Пуаро намеревался подтвердить свои слова.