— Если мы окажемся не правы, тем лучше! — заявил Пуаро. — Я сам буду доволен больше, чем кто бы то ни было. Но если мы правы, мисс Ховард, на чьей стороне вы тогда будете?
— Я не знаю… не знаю…
— Полно! Ну же!
— Это можно было бы скрыть.
— Замалчивания не должно быть.
— Но Эмили сама… — Она умолкла.
— Мисс Ховард, — печально произнес Пуаро, — это вас недостойно.
Она вдруг отняла руки от лица.
— Да, — сказала она очень тихо, — это говорила не Эвлин Ховард! — Она гордо подняла голову. — Но теперь говорит Эвлин Ховард! И она на стороне справедливости! Чего бы это ни стоило. — И с этими словами твердой поступью решительно вышла из комнаты.
— Она очень ценный союзник, — произнес Пуаро, глядя ей вслед. — У этой женщины, Гастингс, есть не только сердце, но и мозги!
Я ничего не ответил.
— Интуиция — замечательная штука! — задумчиво продолжил Пуаро. — Ее нельзя ни объяснить, ни проигнорировать.
— Мисс Ховард и вы, похоже, знали, о ком говорите, — холодно проговорил я. — И возможно, даже не можете себе представить, что для меня это темный лес!
— В самом деле?
— Да. Просветите меня, пожалуйста!
Минуту-другую Пуаро внимательно смотрел на меня. Потом, к моему величайшему удивлению, решительно покачал головой:
— Нет, друг мой.
— О, послушайте! Почему же?
— Двух человек на один секрет достаточно.
— Мне кажется, это несправедливо — скрывать от меня факты.
— Фактов я не скрываю. Каждый известный мне факт является также и вашим достоянием. Из них вы можете сделать собственные выводы. А это вопрос идей.
— И все-таки было бы интересно знать.
Пуаро вновь серьезно посмотрел на меня и опять покачал головой.
— Видите ли, — с грустью произнес он, — у вас нет интуиции.
— Только что вы требовали интеллекта, — заметил я.
— Они часто сопутствуют друг другу, — загадочно произнес Пуаро.
Его высказывание показалось мне настолько неуместным, что я даже не потрудился на него ответить. Однако решил, что если сделаю какие-нибудь интересные и важные открытия (в чем я не сомневался!), то буду держать их при себе и удивлю Пуаро окончательным результатом.
Порой наступает время, когда человек обязан самоутвердиться.
Глава 9
Доктор Бауэрштейн
До сих пор мне не представлялось возможности передать Лоуренсу поручение Пуаро. Но сейчас, шагая вдоль газона и растравляя в себе обиду против своеволия моего друга, я увидел на крокетном поле Лоуренса, который лениво гонял несколько старых шаров еще более старым молотком.
Мне показалось, что это подходящий случай передать поручение, а не то, улучив момент, Пуаро сам переговорит с Лоуренсом. Правда, я не понимал смысла этой фразы, но льстил себя надеждой, что по ответу Лоуренса и, может быть, с помощью нескольких умело заданных вопросов смогу разгадать ее значение.
— Я вас искал, — сообщил я, слегка покривив душой.
— В самом деле?
— Да. У меня к вам поручение… от Пуаро.
— Да?
— Он просил, чтобы я выждал момент, когда мы с вами будем одни. — Я значительно понизил голос, краешком глаза внимательно наблюдая за Лоуренсом. По-моему, я всегда умел, что называется, «создавать атмосферу».
— Ну так что же?
Выражение смуглого меланхоличного лица Лоуренса ничуть не изменилось. Имел ли он хоть малейшее представление о том, что я собирался спросить?
— Вот поручение Пуаро! — Я еще больше понизил голос: — «Найдите еще одну кофейную чашку, и можете больше не волноваться».
— И что же это значит? — Лоуренс смотрел на меня с удивлением, но совершенно спокойно.
— Вы не знаете?
— Не имею ни малейшего представления. А вы?
Я вынужден был отрицательно покачать головой.
— Как это — «еще одну кофейную чашку»? Какую чашку? — с недоумением переспросил Лоуренс.
— Не знаю…
— Если Пуаро хочет что-то узнать о кофейных чашках, пусть лучше обратится к Доркас или кому-нибудь из горничных. Мне об этом ничего не известно. Но я знаю, что у нас есть чашки, которыми никогда не пользуются. Настоящая мечта! Старый «вустер»![42] Вы, Гастингс случайно не знаток?
Я снова покачал головой.
— Много теряете. Прекрасный образец старинного фарфора. Подержать в руках… или даже просто взглянуть на него — истинное наслаждение!
— Ну так что же мне передать Пуаро?
— Скажите ему, что я не понимаю, о чем он говорит. Для меня это сплошная галиматья.