Я подумала о рисунке, который он попросил нарисовать меня в гостиничном номере «Жить, без сожалений», и мне стало интересно, чьи это слова. Я не могла не думать о Саше.
— А как насчет тебя? Ты тоже будешь моим?
— Если ты хочешь, чтобы я был.
— Как насчет Саши?
Хейми нахмурился.
— А как насчет Саши?
— Разве вы двое не...? Я имею в виду, разве ты не был... парнем?
— Мы были. Но не сейчас. Я делаю одолжение для старого друга. Больше ничего.
— Знает ли об этом Саша?
— Она должна. Но если она об этом не знает, то скоро узнает.
— Разве она не та, которая живет без сожалений?
И снова я увидела, как на одно мгновение на лице Хейми проскользнула боль.
— Нет, это не Саша.
Я сделала паузу, ожидая его продолжения. Надеялась, что он продолжит. Но знала то, что он не захочет.
— Ну, это хороший девиз. Может быть, мне тоже придумать для себя что-то красивое.
— Может быть, мы сможем сделать друг другу, — сказал он с лукавой усмешкой.
— Мне нравится, как это звучит.
— Почему-то я так и знал, что ты это сделаешь. Может быть, я должен добавить слово «дьявол» к описанию тебя.
— Нет, я думаю, что это больше всего подходит для тебя.
Я снова заметила странное мерцание через темные глаза Хейми. Оно исчезло так же быстро, как и появилось. Я изумилась, растерялась и с нарастающим чувством страха, подумала, как долго смогу игнорировать его.
Глава 22. Хейми
Я еще не спал, когда Риз позвонил.
— Оказывается, есть множество людей заинтересованных в этом ублюдке. Я не знаю, как долго он смог сохранить свой нос без этого дерьма, но он смог. Но теперь-то все закончится. Я позвонил своему другу, который работает в офисе генерального прокурора Джорджии. Это продлится не так-то долго, пока он не свяжется с ребятами из внутренних дел на местном уровне. Я надеюсь на него, что эта сволочь — Локк не создаст еще больше врагов на своем пути. Если есть, кто-то еще, настолько же подлый, как и он сам, и не держит обещаний, то кто-то другой сможет избавиться от этого беспорядка. Постоянным способом.
Я почувствовал, что моя голова начинает болеть. Это усугублялось с более долгим разговором Риза. Это то, что мы хотели. Это то, что нам нужно было сделать. Дело чести. И уважения. И это важно для меня. Для всех нас.
Но...
Это убьет Слоун. Конечно, это не моя вина, что ее брат засранец.
Но все-таки...
И если... нет, когда... она узнает, что я замешан в этом, все будет кончено. Она возненавидит меня, и все будет кончено, так и не начавшись.
Это не должно меня беспокоить. Я имею в виду, что я даже не знаю ее так хорошо. Я не должен быть дерьмом. Она является побочным эффектом. Сестра этого ублюдка, человека-сволочи.
Но все-таки...
— Просто держи меня в курсе, чувак. Я... я хочу знать, что происходит. Знаешь, чтобы я был готов.
— Готов? Готов к чему? — спросил Риз.
— Как, черт возьми, я должен знать? Я здесь на передовой. Кто знает, какие ответные действия могут начаться? Особенно, когда они узнают, кто я такой. Они установят связь.
— К тому времени это не будет иметь значения. Это будет рассматриваться. Так или иначе.
Я стиснул зубы.
— Все-таки я хочу знать.
— Отлично. Без разницы. Я буду звонить. Следи за своими действиями или спи с открытыми глазами, независимо от того, что ты чувствуешь, что тебе надо сделать. Но я все равно не думаю, что тебе будет, о чем беспокоиться.
— Ты не знаешь этих людей. Они заботятся о своих людях.
— Даже когда один из них подлый?
— Они как семья. Некоторые из них в буквальном смысле, как семья. Я думаю, что было бы ошибкой недооценивать их.
— Все равно. Я буду держать тебя в курсе, — сказал он своим коротким способом.
— Спасибо.
— До скорого. — Сказал Риз.
— До скорого.
Линия оборвалась, и я остался в тишине своего дома, размышляя.
Глава 23. Слоун
— Какого черта ты такая довольная в это время суток? — спросил меня Стивен, и, пошатываясь, зашел на кухню.
— И тебе доброе утро, — весело ответила я.
Я пила свой кофе, а он делал себе сэндвич. С тех пор как мы были детьми, он всегда делал себе сэндвичи на завтрак. Для него не было ничего необычного — сэндвич с арахисовым маслом или с жареной говядиной, иногда, даже сэндвич с тунцом, с самым противным в мире запахом для шести утра.