— Хейми? — захрипела она.
— Я здесь, детка.
Я стоял достаточно долго рядом с ней, прежде чем нажать на красную кнопку вызова. Если медсестра подумала, что я собираюсь бросить Слоун, чтобы заполучить ее, то она потеряла свой чертов разум.
— Я мечтала о тебе. Я тонула и, чем темнее становилось вокруг меня, тем сильнее я боролась, чтобы добраться до тебя. Я так боялась, что больше никогда тебя не увижу.
— Ты лягалась своими руками и ногами. Я думал, что у тебя приступ, но, возможно, это была всего лишь твоя мечта.
О, Боже! Я так счастлив!
Растерянность затуманила ее глаза.
— Где я?
— Ты в больнице.
Я наблюдал, как ее охватывал страх понимания.
— Я заболела?
Я знал, что она уже знала ответ на этот вопрос до того, как спросила.
— Они еще не уверены. Ты была без сознания какое-то время.
— Как долго?
— Около двадцати девяти часов. Ты потеряла сознание в моем доме. Ты помнишь это?
Она даже не сомневалась.
— Да.
Какое же это облегчение.
— Хорошо. Помнишь, я говорил тебе, что я люблю тебя? — если я и хотел рассказать ей что-нибудь, пока она просыпается, то я хотел, чтобы она услышала, как я сказал эти слова.
Слоун улыбнулась своей идеальной, ангельской улыбкой.
— Пока я жива, я никогда этого не забуду.
Мое сердце взорвалось. Я снова опустил голову к нашим сцепленным рукам. Я не хотел, чтобы она видела, как мне страшно, я не хотел, чтобы она вспомнила меня вот таким. Я хотел, чтобы она помнила только самое хорошее. Мне нравилось то, что я люблю ее больше, чем воздух, которым я дышу. Я не хотел, чтобы она увидела, что я могу пропасть без нее, или, что я не знаю, что, черт возьми, я буду делать со своей жизнью, если она умрет.
Я боролся с острой болью в глазах. Я прочистил горло, прежде чем поднять голову.
— Тогда, я надеюсь, что это на долгую память.
Ее улыбка стала грустной.
— Я тоже надеюсь.
Она не знала того, что знал я и не хотел обсуждать это прямо сейчас. Я не хотел запятнать эти моменты такими вещами. Я только хотел, чтобы она чувствовала себя счастливой, безопасной и любимой.
Медсестра вошла к нам в комнату. Она посмотрела сначала на меня, а потом на Слоун, а затем усмехнулась.
— Ну, здравствуй!
Слоун ответила ей небольшой улыбкой.
— Привет.
— Я предупрежу доктора об этом. — Ее выражение лица говорило, что она более чем счастлива сделать это. — Может тебе нужно что-нибудь, спящая девочка? Что-нибудь выпить?
Слоун причмокнула губами.
— Да, что-нибудь выпить. Мой рот совсем сухой.
— Холодная вода подойдет. Я позвоню твоему отцу. — С довольной улыбкой медсестра снова оставила нас одних.
— Я удивлена, что отец ушел.
— Он не хотел, но ему пришлось уйти. Это как-то вязано с твоим братом.
Она не выглядела беспокойной тем, что его здесь нет. Я знал, что это не так, когда она подняла руку, чтобы дотянуться до моего лица.
— Все хорошо. Я очень рада, что ты здесь.
— Я никуда не отходил от тебя, Слоун. Пока ты нуждаешься во мне, я всегда буду рядом с тобой.
Несмотря на то, что она улыбалась, когда врач вошел, я знал, что она думала о том же самом, что и я: сколько у нас осталось времени? Сколько времени осталось для нас?
*****
Я никогда не видел, чтобы так много людей заходило и выходило в комнаты. Конечно, до этого я никогда не проводил слишком много времени в больнице.
Как только выходит один человек, заходит следующий. Ему делают анализы, подключают к оборудованию.
Я посмотрел на доктора, который сидел в отдельной кабинке, листая бумаги. Я должен отдать ему должное. Он выглядел напряженным, приняв во внимание все результаты и пытаясь собрать их воедино.
Я посмотрел на Слоун. Я увидел, что от этой суматохи она страдала. Я имею в виду, что она проснулась и, вероятнее всего, не чувствовала себя на все сто процентов. Но, как волевой человек, каким она и являлась, она всегда улыбалась. Это просто заставило меня полюбить и восхищаться ею гораздо больше.
Я посмотрел, как ее веки становятся все тяжелее и тяжелее. Я не удивился, когда она снова заснула, сразу после того, как медсестра ушла в миллионный раз. Когда пришел отец Слоун, я был готов к тому, что они попросят меня выйти. Я готов был бы спорить и высказать ему все причины, по которым я не должен выходить. Но ее отец избавил меня от этих проблем.
— Он может остаться. Мы не будем вам мешать, — заверил он медсестру.
Она колебалась. Она посмотрела на меня, и я задержал на ней взгляд.
— Пожалуйста.
— Хорошо, но когда придет доктор, он может не разрешить вам обоим остаться. Вы решите сами, кто из вас выйдет из комнаты.