Выбрать главу

— Они похожи? — мой голос такой же призрачный, как и я сама.

— Они похожи на то, что ты осмеливалась делать с другими.

— Ч-что?

— Думаю, что кто-то мстит тебе, Рейна. Они заставляют платить тебя за твои поступки.

Я пытаюсь дышать, но не могу. Жидкость стекает по моим щекам, и только тогда я понимаю, что это слезы.

Этого... не может быть.

— Это становится все более интенсивным, — продолжает Джейсон. — Что, если в следующий раз...

Иззи шлепает его, обрывая на полуслове. Прежде чем я успеваю уговорить его продолжать, в дверях появляется Ашер.

Он пристально смотрит на то, как близко ко мне сидит Джейсон, затем прищуривается, увидев слезы, текущие по моим щекам.

— Что ты здесь делаешь? — он спрашивает Джейсона.

— Я сказала ему остаться. — я шмыгаю носом.

Иззи тянет сына за руку и кивает в сторону Ашера.

— Мы как раз собирались уходить. Поправляйся как можно скорее, Рейна.

Дверь закрывается за ними, оставляя Ашера и меня наедине.

Он остается у входа, наблюдая с закрытым выражением лица, его густые ресницы опускаются на потемневшие глаза.

Что-то во мне проясняется при виде его. Он всегда был рядом после каждого злодеяния. Он не белый рыцарь как таковой — черный рыцарь больше подходит, но тот факт, что он всегда был рядом, заставляет мое сердце биться быстрее.

Наконец он шагает ко мне, засунув обе руки в карманы. Он переоделся в спортивные штаны и простую белую футболку, которая контрастирует с его загорелой кожей и этими жилистыми предплечьями.

Он садится там, где сидел Джейсон, и вытирает слезу подушечкой большого пальца.

— Почему ты плачешь? Что сказал Джейсон?

— Он сказал, что кто-то мстит мне. Это правда?

Его челюсть сжимается, но он ничего не говорит, чтобы подтвердить или опровергнуть.

— Почему ты не сказал мне раньше?

Моя нижняя губа дрожит.

Его кулак сжимается, но он продолжает молчать.

Мою кожу покалывает от сдерживаемой энергии, когда он вот так игнорирует меня.

— Что мне теперь делать? — бормочу я. — Как я должен просить прощения или двигаться вперед, если не знаю, с кем или с чем я столкнулась?

— Уверен, что они покажут себя.

Он вытирает остатки моих слез большим пальцем.

— А что, если они этого не сделают?”

— Ты сильная, королева выпускного. Ты сбегала от них три раза, не так ли?

— Как думаешь, как долго я смогу оставаться сильной? Что, если я слаба внутри? — я шмыгаю носом, встречаясь с ним взглядом. — Ты позволишь мне опереться на тебя?

Он останавливается у моей щеки, прежде чем возобновить свои действия.

— Зачем тебе это нужно?

— Мне просто это нужно, хорошо? — я протягиваю руку и обнимаю его за талию, моя голова прижимается к его сердцебиению. — Не отталкивай меня, Эш.

Он напрягается.

— Ашер.

— Как бы то ни было, Эш лучше.

Я крепче обнимаю его за узкую, рельефную талию. Мой нос утыкается в его футболку, и я вдыхаю его, его аромат сандалового дерева и его тепло. Я больше не хочу быть отдельно от него. Не хочу бороться с чувствами, которые у меня возникли к нему.

— Ты играешь с огнем, Рейна, — говорит он тихо, почти извиняющимся тоном.

— Тогда я просто сгорю.

Ему требуется несколько секунд, прежде чем он обнимает меня одной рукой за спину, а другой гладит по голове.

Он обнимает меня. Ашер обнимает меня.

Он притягивает меня к себе и позволяет мне устроиться в изгибе его тела, моя шея спрятана в его шее, а ноги уютно устроились между его ногами.

— Просто поспи, — бормочет он мне в голову, целомудренно целуя в макушку.

Когда я закрываю глаза, я знаю, что буду спать так хорошо, как никогда раньше.

Потому что я наконец-то чувствую, что принадлежу этому месту.

Глава 28

Рейна

— Мы будем всегда вместе?

Ее рука лежит на моей груди, где громко бьется мое сердце, слезы наворачиваются на ее глаза.

— Даже если меня здесь не будет, я всегда буду рядом, Рай.

Я киваю несколько раз и держу ее за руку, как будто это единственная линия, которая у меня есть в жизни.

— С тобой все будет в порядке, Рей.

Она улыбается, ее нос слегка подергивается.

— Нет. С нами все будет хорошо.

Когда я говорю, мой голос едва слышен:

— Я люблю тебя, Рейна.

— Я тоже тебя люблю, Рай.

Мои глаза распахиваются навстречу темноте.

Глубокой, неконтролируемое тьме.