— Разумеется!
— Это существо сказало — я вряд ли смогу повторить эти слова…
— Ничего, ничего, — ободряюще вставил полковник Мельчетт.
— Вы зловредная старая сплетница! Я, полковник Мельчетт! Я — старая сплетница! Но на этот раз вы зашли чересчур. Скотленд-Ярд вас притянет к суду за клевету.
— Понимаю, как вы разволновались, — заметил полковник Мельчетт, покусывая усы, чтобы скрыть улыбку.
— Попридержите язык, а то вам будет худо, и очень худо. Не могу вам передать, с какой угрозой это было сказано. Я еле выговорила: «Кто вы?», вот так, и голос ответил: «Мститель». Я слабо вскрикнула. Слово прозвучало так жутко. А потом — потом оно засмеялось! Засмеялось! Это я точно слышала. И всё. Я слышала, как оно повесило трубку. Конечно, я тут же позвонила на коммутатор, узнать, откуда звонили, а они сказали, что понятия не имеют. Вы же знаете, какие там барышни. Ужасающе грубые и чёрствые.
— О да, — сказал я.
— Я просто лишилась сил, — продолжала миссис Прайс Ридли. — Нервы были так взвинчены, что, когда в лесу раздался выстрел, я буквально подскочила на полметра, уверяю вас. Можете себе представить!
— Выстрел в лесу? — насторожился инспектор Слак.
— Я была в таком состоянии, что он мне показался выстрелом из пушки. О, воскликнула я и без сил упала на софу. Клара была вынуждена принести мне стаканчик терносливовой наливки.
— Ужасно, — сказал Мельчетт. — Ужасно. Для вас это было тяжкое испытание. Выстрел был очень громкий, как вы сказали? Как будто стреляли поблизости?
— Мне это показалось, у меня нервы не выдержали.
— Конечно. Я понимаю. А в какое время вы слышали выстрел? Нам нужно знать, чтобы проследить, кто звонил.
— Примерно в половине седьмого.
— А более точно вы не могли бы сказать?
— Видите ли, маленькие часы у меня на камине только что отзвонили половину часа, и я сказала себе: «Эти часы опять спешат». (Часы и вправду убегают.) Я посмотрела на свои часики, и на них было всего десять минут седьмого, но, когда я поднесла их к уху, оказалось, что они стоят. Тут я подумала: «Что ж, если эти часы спешат, я через минуту-другую услышу звон на церковной колокольне». Но тут, как назло, зазвонил телефон, и у меня всё из головы вылетело. — Она замолчала, еле переводя дух.
— Что ж, это достаточно точно, — сказал полковник Мельчетт. — Мы всё для вас сделаем, миссис Прайс Ридли.
— Вы просто считайте это глупой шуткой и больше не тревожьтесь, миссис Прайс Ридли, — добавил я.
Она холодно посмотрела на меня. Я понял, что происшествие с фунтовой бумажкой ещё не позабыто.
— Диковинные вещи творятся у нас в деревне последнее время, — сказала она, обращаясь к Мельчетту. — Диковинные вещи, иначе не скажешь. Полковник Протеро собирался ими заняться, и что же с ним сделали, с бедняжкой? Может, настал и мой черёд?
И она удалилась, недовольно покачивая головой. Мельчетт пробормотал себе под нос: «Увы, едва ли». Потом вопросительно взглянул на инспектора Слака.
Славный служака медленно наклонил голову.
— Похоже, всё сходится, сэр. Выстрел слышали трое. Остаётся узнать, кто стрелял. Возня с делом мистера Реддинга порядком нас задержала. Но у нас есть кое-какие зацепки. Пока я считал мистера Реддинга виновным, я их игнорировал. Теперь всё переменилось. И первое, чем я займусь, — это телефонный звонок.
— К миссис Прайс Ридли?
Инспектор ухмыльнулся:
— Да нет, хотя придётся взять и его на заметку, а то старушенция от нас не отвяжется. Я говорю про ложный звонок, которым вызвали викария.
— Да, — сказал Мельчетт. — Это очень важно.
— А потом мы выясним, что делал каждый из них между шестью и семью часами. Я хочу сказать, опросим всех в Старой Усадьбе, да и в деревне тоже придётся почти всех допросить.
Я не сдержал вздоха:
— Вы на диво энергичны, инспектор Слак.
— Мой девиз: работа, работа и ещё раз работа! С вас, пожалуй, и начнём, мистер Клемент. Расскажите, что вы делали.
— Охотно. Мне позвонили около половины шестого.
— Голос мужской или женский?
— Женский. По крайней мере, мне так показалось. Но я, само собой, был в полной уверенности, что говорит миссис Аббот.
— Но голоса её вы не узнали?
— Этого я утверждать не берусь. Я вообще не обратил внимания на голос, как-то не задумывался над этим.
— И вы тотчас вышли? Пешком? У вас что, нет велосипеда?
— Нет.
— Понятно. Значит, пешком. И много это заняло?
— До фермы две мили без малого, какой дорогой ни пойдёшь.