— Если позволите, я расскажу вам о правилах игры в махтас, — он пытливо посмотрел на принца, словно подсчитывал, сколько с того запросить.
— Расскажи, — позволил Пресветлый.
— Вот это — игральное поле, — старик указал на расчерченную восьмиугольниками доску. — Как видите, оно поделено на секторы, а каждый сектор — на отдельные клеточки. На каждой такой клеточке может уместиться не больше одной боевой единицы. — Талигхилл вопросительно взглянул на торговца, и тот пояснил. — Боевыми единицами называются эти фигурки. Так вот, — продолжал он, — на каждой клеточке может стоять лишь одна фигурка.
Разумеется, существуют исключения… — старик встал с кресла и, извинившись, ушел куда-то, бормоча себе под нос.
— Что с ним? — спросил принц у Коктара.
Тот пожал плечами:
— Не знаю, господин. Раф-аль-Мон всегда такой… Немножко странноват.
Вернулся старик с толстенным свитком, который еле умещался в трубчатом футляре из мягкой кожи. Раф-аль-Мон выковырял оттуда свиток и развернул, нимало не смущаясь тем, что все присутствующие внимательно за ним наблюдают.
— Вот! — заявил торговец, указывая пальцем на какую-то едва различимую строку. На одной клеточке может стоять более одной фигуры в том случае: А — если происходит сражение по правилу сто семнадцатому (см. выше), Б — если командиры обмениваются войсками или же…
— Минуточку, — прервал его Талигхилл. — Мне хотелось бы услышать более общие правила. Об исключениях мы поговорим потом — когда… если я пожелаю купить эту игру.
— Разумеется, господин, — Раф-аль-Мон поднял кверху обе руки, из-за чего пергамент стал потихоньку сползать с его худощавых колен. — Разумеется, все, как вы пожелаете. — Старик ловко подхватил пергамент и переложил его на игровое поле.
— Итак, на чем же мы остановились? — он погладил седую бороду и продолжал. — Да, на боевых единицах. Как видите, они разные. Как и в жизни, в махтасе имеются и простые солдаты, и военачальники, крепости, боевые звери и многое другое. Согласно правилам, боевые единицы взаимодействуют друг с другом, стремясь к одному: уничтожить противника и занять все крепости. В махтас можно играть как с одним или несколькими живыми людьми, так и самому с собой. Конечно же, интереснее сражаться с кем-то, но иногда полезно оттачивать мастерство именно в поединках с самим собой. Если станете покупать, я обещаю сыграть с вами несколько раз, дабы вживую объяснить правила и помочь сориентироваться, что к чему.
— И сколько же стоит эта игра? — бесстрастно произнес принц. Он догадывался, что сумма, которую назовет Раф-аль-Мон, ему не понравится, а еще меньше она понравится дворцовым казначеям; но также он догадывался о том, что купит махтас, сколько бы тот не стоил. Кажется, только что Талигхилл отыскал то единственное лекарство, которое было способно излечить его от невыносимой скуки.
Раф-аль-Мон назвал цену. Принц сокрушенно покачал головой и начал торговаться. Впрочем, даже после долгих и упорных переговоров сумма все равно осталась немыслимой, лишь чуть-чуть приблизившись к приемлемой. Тем не менее, Талигхилл сказал, что покупает махтас. Раф-аль-Мон наклонился, скрывая появившуюся на устах ухмылку, и спросил, когда принц пожелает, чтобы игру доставили во дворец.
Не во дворец, а в усадьбу, поправил Талигхилл, и не доставили, а доставил
— лично Раф-аль-Мон; заодно и играть поучит, и расписку на выплату денег получит. Торговец как-то незаметно проглотил ухмылку и спросил, когда же являться.
— А зачем тянуть? — сказал Пресветлый. — Завтра утром и являйся.
Торговец заверил, что да, непременно; принц принял заверения и встал с кресла — пора было возвращаться в усадьбу. Он с жалостью поглядел на доску с фигурками, кивнул телохранителям и пошел к выходу из шатра.
Парни Раф-аль-Мона услужливо распахнули клапан и проводили покупателя почтительными взорами. Не глядя на них, принц покинул шатер и забрался в паланкин. Коктару он только молвил: К выходу , — и весь оставшийся путь провел в молчании, опустив занавеску и невидящим взглядом скользя по подушкам в такт покачиваниям.
У границы рынка с остальными районами города проводник остановился и выжидающе посмотрел на паланкин. Принц поначалу даже не понял, почему возникла задержка, выглянул из-за занавески, поморщился и велел Джергилу расплатиться. Коктар благодарно кивнул — совсем не так подобострастно, как раньше, — и исчез в людской толпе.
— Куда теперь, господин? — поинтересовался телохранитель.
— В усадьбу.
Носильщики пустились в обратный путь, а он покачивался на подушках и думал об игре. Возможно, махтас поможет разогнать скуку, пока не вернется отец. А потом — на север, как можно дальше в горы, забраться в какой-нибудь охотничий домик, просыпаться с рассветом, скакать по склонам и стрелять в горных козлов; выслеживать барсов, купаться в студеных ручьях — все, что угодно, только бы подальше от этой сводящей с ума жары.