— Насколько я знаю, если бы и ты не смылась из страны… — вежливо упрекнула меня Баська.
— Ну да, конечно. Но это тоже от ярости. Если бы не та лопата.
— И если бы не Паулина, — гнул свое Патрик. — Очаровательная женщина!
Баська согласно кивнула:
— Точно, я могла бы распрощаться с наследством, потому что ни на грош не верю, что Феликс меня нашел бы. А эту коробищу не удалось бы открыть. Даже не знаю, о чем он думал…
— А он думал, что и так все пропало и пошло коту под хвост, поэтому нечего голову себе морочить, — высказался Патрик, все еще такой радостный, словно давал самые оптимистические прогнозы. — Дело житейское, все эти войны с приложениями… Ты нам поможешь? — обратился он ко мне.
Я заверила его, что насчет охотничьего домика я ему свою помощь гарантирую, как в банке.
— У нас есть дополнительные сведения, от пани Амелии, — напомнила я. — В ваши сокровища я вмешиваться не хочу, но паршивому охотничьему домику я не спущу, предупреждаю. Я найду эту развалюху, иначе просто заболею! И вообще советую вам ехать на моей машине, у меня клиренс больше…
Домик мы нашли.
Несомненно, когда-то ею сложили из камня как исключительно солидное строение, потому что клыки времени, несмотря на все старания, так и не смогли разгрызть его до конца. Даже крыша протекала только частично, да и то в том месте, где на нее рухнуло огромное дерево.
Что касается каминов, найденный у пани Амелии фрагмент дневника юной барышни говорил чистую правду.
Патрик отличился почти сверхъестественной физической силой, разве что решетку для жаркого нам пришлось вытаскивать всем втроем совместными силами, однако потом он работал один, стараясь не слишком громко кряхтеть. Надо признаться, что, если бы не подробные инструкции, никакими человеческими силами не удалось бы отыскать кожаный мешок и его содержимое.
Вытянуть его целиком мы не смогли.
Патрик вытащил голову из камина и заявил:
— Это с места не сдвинуть. Прикипело насмерть. Превратилось в монолит со всем земным шаром. Ты разрешишь вытаскивать все это горстями? — обратился он к Баське.
— Если это что-то можно вытаскивать горстями — не возражаю, — милостиво позволила Баська.
Голова Патрика исчезла и через минуту появилась снова, требуя какую-нибудь посудину, коробку, сумку, что-нибудь. На пластиковые пакеты голова Патрика согласилась, и я принесла все, что нашлись в машине.
— Посмотри: вот как выглядит черт, — обратилась ко мне Баська, передавая Патрику пакеты. — Будь у него рога — я бы сбежала с воплями.
— Ну-ну, только не рога! — обиделась голова и исчезла в черной пещере камина.
Черным у Патрика было все: лицо, голова, волосы и руки. Чернота была не однотонной: самой темной была самая старая сажа, ее слегка перебивали оттенки серого — сажа поновее, за серым шли оттенки бурого и зеленого. В них я узнала обычную пыль, гниль, плесень и ржавчину и не могла только понять, какие интересы в глубине камина у пауков, ибо паутина тоже присутствовала. Чем они могли питаться в печных недрах?
Патрик подавал нам наполненные наследством пакеты, а сам мешок мы узрели под конец. Он оказался совсем не таким большим. Судя по содержимому, богатство было укрыто задолго до революции, поскольку состояло оно исключительно из царских империалов, золотых десятирублевиков. Как следует из всех исторических хроник, их чеканили существенно меньше, чем полуимпериалов-пятирублевок, — которые во время Второй мировой войны в народе поляки звали «свинками». Мы все трое знали об этом из разных источников, а потому ценные монеты были встречены единодушным одобрением.
Патрик наконец вылез вместе с мешком, на дне которого позвякивали остатки сокровища. Он высыпал их на пол и с восхищением осмотрел мешок.
— Интересно, что это за кожа. Столько времени выдержала! Посмотрите: толстая, а совсем не такая жесткая. Что это было за животное? Вол как-то не подходит.
— Экзотическое, — заявила Баська. — Носорог?
Я предложила гиппопотама, Патрик неуверенно отстаивал слона. Мы еще рассмотрели кандидатуру полярного медведя и немного поспорили, что важнее для крепости шкуры — мороз или шипы на африканских растениях. Разгадать загадку нам не удалось, и все опомнились.
Наследство Баськи оказалось самым настоящим, и это, несомненно, было своего рода чудо. Оно могло случиться исключительно благодаря скрытым в лесной глуши руинам охотничьего домика, к которому на первый взгляд не имелось никакого подъезда, надо было просто знать, что туда можно подъехать, чтобы лезть в скользкую грязь над самым озером. Столетнего бревна там теперь уже не было.