Но теперь хозяин у Торвальского замка сменился. И что-то подсказывало Кейт, что они не сойдутся характерами.
Снова вспомнила его высокомерный вид. Возможно, лорд и был хорош собой и статен. И даже мог нравиться наивным девушкам. Но самомнение-то, самомнение! Как букашек их разглядывал. А Кейт не любила, когда ее разглядывали.
И не только это. Ей немало приходилось общаться с простыми людьми. Разумеется, тайно, в обычное время огненная ведьма Кейт Маргерит вела обычную жизнь провинциальной леди на выданье. С той лишь разницей, что замуж нисколько не стремилась.
Так вот. Ей было доподлинно известно, что новый хозяин Торвальда за два дня умудрился превратить замок в казарму. У него теперь все ходят строем, даже кухарка.
— Кухарка, Карл!
Она закатила глаза, обращаясь статуэтке рыжего фарфорового кота, стоявшей на полке среди прочей посуды. Кот ответить не мог, но выражение его мордочки было занятное. Она кивнула сама себе и стала убирать и развешивать пучки трав.
А зелье тем временем доварилось, она сняла с огня котелок и отставила его в сторону, чтобы все немного остыло. Потом процедила, перелила в маленькие пузырьки и закупорила, прикрепив к каждому именные бирочки.
Закончив, погасила взглядом огонь и только накинула плащ, собираясь упаковать все приготовленное, как надтреснуто зазвенела сигналка. Кейт ставила ее еще давно, когда только осваивалась здесь. В основном, конечно, чисто в профилактических целях, чтобы оградить себя от незваных гостей. С тех пор, правда, ни разу такого не случалось. А тут сработка.
— Кто бы это мог быть, как думаешь? — пробормотала Кейт, выпрямляясь.
Фарфоровый кот смотрел на ведьму круглыми глазами, как будто хотел сказать, что он понятия не имеет. А та прищурилась. Хорошо, что она не оставила лошадь на видном месте, а привязала сзади.
Кажется, самое время применить маскировку и готовиться к встрече непрошенных гостей.
глава 4
В повседневной рутине внезапно появился неуловимый пряный привкус.
Так бывало в прежние времена, когда полковник Алекс Вулф был просто поручиком Алексом и лично вылавливал нарушителей. Это были славные времена. Потом полковнику уже практически не приходилось делать это самому, потому что у него были славные подчиненные, умелые и ловкие ребята, стрелянные волки. Но ностальгическое чувство осталось.
И вот сейчас. Дивное полузабытое ощущение. Нарушитель.
У полковника глаз был наметан, он просто видел, что с этой девицей что-то не так. А уж что она делает на его мельнице? Вот с этим следовало разобраться. Охотничье чутье мгновенно сделало стойку, плечи развернулись. Он даже почувствовал себя моложе.
Узнать подробнее дорогу к старой мельнице ему не составило труда. Правда. Пришлось проявить недюжинное терпение, выслушивая девиц, старательно строивших ему глазки.
Это, конечно же, заняло некоторое время. И пока он проводил опрос, добывая по крупицам информацию, его парни глазели на девиц. Пора было прекращать эту идиллию.
— Благодарю вас, леди, — галантно поклонился полковник и развернул коня.
Вслед ему донесся восторженный вздох. И столь же явственный вздох сожаления от сопровождавших его парней. Лорд Вульф не изменился в лице, только выгнулась бровь и едва заметно дернулся ус. Да, он прекрасно знал, какое воздействие оказывает на дам. Однако парням надо сделать внушение.
— Я вижу, кое-кому так понравилось разглядывать кружевные чепчики, что вы там слюнями чуть все не закапали?
Нестройный ропот и покашливание было ему ответом.
— Я надеюсь, не надо повторять дважды, что удить рыбку в этих кхммм… прудах опасно? Можно и удочки лишиться напрочь. А если кто-то хочет одеть на шею ярмо, то тут все должно быть сделано честь по чести.
Его тут же заверили, что поняли и насчет удочки, и насчет ярма.
В общем-то, полковник мог бы и продолжить, но тут как раз они добрались до тропинки, ведущей от дороги к старой мельнице. И обнаружилось нечто странное.
До этого момента Алекс Вулф все время видел следы, оставленные этой подозрительной девицей в красном плаще. Он буквально чувствовал ее. Но стоило продвинуться немного вглубь по тропинке, и все следы исчезли. Вот прямо раз, и исчезли. Как отрезало. И дальше — стерильная чистота. Да и сам лес как-то видоизменился.
Приходилось ему видеть такое однажды.
Сделал людям знак, чтобы ехали по одному.